BMW: история семьи Квандт, возродившей компанию

Для торговцев BMW вопрос о продолжении существования производителя был вопросом их жизни. Поэтому Матерн выступил перед акционерами со встречным предложением по отношению к плану присоединения к Daimler. MAN Augsburg давно был заинтересован в том, чтобы купить BMW Triebswerksbau GmbH (завод по производству двигателей) в Аллахе. Матерн предложил акционерам продать это дочернее предприятие, потратить вырученные деньги на оздоровление BMW и таким образом спасти фирму. Одновременно предлагалось увеличить акционерный капитал за счет выпуска новых акций, которые должны быть предложены в первую очередь акционерам BMW, а не, к примеру, Daimler-Benz.

Ведущий общего собрания Фейт попросил время на обдумывание и прервал заседание. После двадцатиминутного перерыва он объявил, что члены Правления и Наблюдательного совета BMW считают, что предложение Матерна реализовать нельзя. Фейт по-прежнему был полон решимости протрубить о запланированном присоединении к Daimler. Его уверенность основывалась прежде всего на том факте, что банки представляли на собрании почти три четверти всех голосов. Мелкие акционеры могли продолжать бушевать в зале, но это бы им не помогло.

Однако Фейт не учел находчивость адвоката, который предложил перенести заседание без особой, казалось бы, причины. Фейт поставил это предложение на голосование и благодаря голосам депонируемых акций представителей банков собрание большинством голосов (70 процентов) решило продолжить заседание, которое длилось уже десять часов. И тут Матерн достал свою козырную карту. Он знал, что в акционерном законодательстве существовала еще одна возможность принять решение о переносе собрания акционеров: если баланс истекшего хозяйственного года, который должен быть принят, содержит ошибку, то достаточно даже меньше 10 процентов голосов, чтобы прекратить собрание. А такая ошибка, действительно, была. Матерн обнаружил, что в подсчете прибылей и убытков за 1958 год содержались все затраты на развитие новой модели «BMW 700». Такой баланс был недопустим: так как поступления за новую модель будут приходить в кассу в течение многих лет, то и затраты на ее развитие должны быть распределены в балансе на несколько лет.

По предложению Матерна вопрос был поставлен на голосование вторично. После подсчета голосов Фейт объявил результат. Это была сенсация: оппоненты выиграли. В зале разразился гром аплодисментов. Уставших акционеров охватил энтузиазм — Давид одержал победу над Голиафом. Предложение об оздоровлении, сделанное Наблюдательным советом и Правлением, из-за переноса собрания теряло актуальность, так как Флик предъявил акционерам BMW ультиматум: отложенное решение означало тем самым отказ от его предложения о присоединении.

Крупный акционер Герберт Квандт наблюдал за происходящим с растущим возбуждением и в конце концов принял решение взять бразды правления в BMW в свои руки, чтобы оздоровить фирму: «Итак, акционеры не захотели идти надежным путем, хотя никакой другой возможности решения проблем не просматривалось. Это означало, что 1960 год будет годом принятия самого трудного решения. Во-первых, конечно, для BMW и, во-вторых, для моей семьи и меня, поскольку рискнуть предстояло мне. Я стоял в известной мере на распутье: следовало ли мне отказаться с определенными убытками от своей бело-голубой собственности или я должен был один взяться за дело, взвалив на себя все риски». Через 20 лет Герберт Квандт прокомментировал свое решение заняться оздоровлением BMW: «Тогда я, если можно так выразиться, принудил себя к своему счастью».

Что интересовало Герберта Квандта в BMW? Было ли случайностью, что он связал себя с этой отраслью и с этой фирмой? Летописец фирмы BMW Хорст Мённих отрицает это, утверждая следующее: «Он (Квандт) любил автомобили. Его тщеславие основывалось на том, чтобы не только видеть, как работают деньги, которые он вкладывал в BMW, но и использовать их творческое воздействие на продукцию завода. Это желание он никогда не смог бы осуществить на фирме Daimler-Benz».

Для инвестора, который хотел действовать, находящаяся в бедственном положении баварская автомобильная фирма была, конечно, лучшим полем приложения сил, чем концерн в Штутгарте. Там Правление беспокоилось о новых моделях, о производстве и стратегиях продаж, а основные направления определял Фридрих Флик как самый влиятельный акционер. На BMW, напротив, действия Правления были безуспешными и противоречивыми. Наблюдательный совет находился в процессе само-роспуска — таким образом, фирма BMW была кораблем без капитана.

А 50-летний Герберт Квандт, в определенном смысле, был капитаном без корабля. Он управлял со своим братом большой промышленной собственностью, которая, по сути, была заводом его отца. То, что Герберт оказался во главе фирмы AFA, не является его личной заслугой. Конечно, он умел управлять фирмой, и у него был хороший инстинкт на выгодные инвестиции, но мог ли он оздоровить предприятие, погрязшее в трудностях? Был ли Герберт, богатый наследник, вообще настоящим предпринимателем? Это нужно было еще доказать.