Бочка наемников

Ярость, успевшая уже поостыть, вспыхнула с новой силой. Я тоже сделал ставку на скорость. Этому хлюпику будет достаточно одного попадания, вот только мазал я безбожно. Такое впечатление, что дрался с водой. Азиат не только успевал уклонятся, порой изгибаясь под неестественным углом, так еще и бомбардировал мой живот ударами. Я конечно пресс не качаю, вот только не может быть он слабым у человека, приседающего со штангой и тянущего становую почти в полтора своих веса. Удары проскакивали порой болезненные, но большого урона не наносили.

— Я сказал хватит! — повторил Вольф.

Куда там, мы не желали останавливаться. Я так вообще потерял всякое самообладание, а такое последний раз случалось со мной в школьной драке больше десяти лет назад. Выдав все известные мне маты одним нечленораздельным рыком, я перешел к излюбленной тактике против Мари — попытался сграбастать ублюдка и придушить. Открылся сбоку и пару раз получил по печени, но тут же и достал дрыща, обратным движением руки отбросив его на стену. Азиат срикошетил как мячик для пинг-понга и был пойман за шею правой рукой. Оставалось только сжать… Неведомая сила мягко подхватила нас с противником за грудки и, растащив в разные стороны, со всей дури впечатала в стены.

— Что здесь происходит? — строго спросил Шона. Я не видел, как он вышел, да и не сразу увидел. Багровая пелена ярости уходила с глаз вместе с тьмой от удара. Неслабо меня Вольф приложил.

— Кеске, ты опять! — я узнал голос командира воздушных скаутов.

— Этот парень его сбил, — попытались заступиться за азиата друзья.

— И это причина для избиения? — кипятился командир.

— Ну, строго говоря, это Ник едва не грохнул вашего бойца, — вступился за мою боеспособность немец, хотя лучше бы молчал.

— Что не делает ему чести, — строго произнес капитан. Ох, чую устроит он мне тренировки. — Есть что сказать?

Я посмотрел на азиата, тихонько подымающегося с пола по стенке и параллельно фокусирующего взгляд разбежавшихся в разные стороны глаз. Тряхнуло нас одинаково, но я пинок перенес легче.

— Хороший спарринг получился. — Я не врал. Злость — не мое, вспыхнув как сверхновая, она едва не сожгла меня, но похоже удача действительно повернула свой лик в мою сторону и все обошлось. — Правда, дружище?

— Все супер, командир, — подтвердил мелкий.

— Марш броню тестить! — рявкнул командир летунов. — Еще раз устроишь спарринг в коридоре — вылетишь из отряда.

— Есть сэр! — вытянулся парень и почти не шатаясь быстрым шагом направился в сторону боевого отсека.

— Вы тоже, — командир расширил внушение на всех подчиненных и те поспешили догнать товарища.

— Полчаса, — сказал Шона. — Избавься от эмоций и соберись. — О драке он и не обмолвился, но это не значит, что он забудет, так что неприятный разговор или избиение в образовательных целях меня не минует. Капитан первым вернулся в кабинет, но гости последовали за ним, так что в коридоре остались только мы с немцем.

— Спасибо, Вольф. — Я потрогал нос. Зараза болела, кровавая юшка заливала подбородок, но перелома не наблюдалось.

— Обращайся… Пожуем?

— А пошли. Приготовим чего-то жареного, острого, жутко вредного и чертовски вкусного.

— Лучше сладенького.

— Только я сначала в медпункт забегу, тампоны в нос сделаю.

С самыми чистыми намерениями мы приблизились к кухне и поняли, что не успели. Под руководством Мари, там уже трудились три пехотинца: двое перебирали картофельные ягоды и бросали их в огромную кастрюлю, а еще один ловко срезал тонкие ломтики мяса с огромной запчасти неведомого животного. Обрезки подбирала Мари, обжаривала их на двух сковородках и отправляла вслед за картошкой. Вот же железная леди, ее ведь должно колбасить не хуже меня, да и судя по тому, как быстро она отвела взгляд, все еще колбасит. Но меня-то чего стыдиться? Я ведь тоже виноват.

— Мы справляемся, ваша помощь не нужна, — нейтрально ответила девушка, но мне за этой фразой почудился болезненный стон души.

— А мы десерт приготовим, — нашелся я. — Что скажешь, Вольф?

— Блинчики.

Пока мы пересевали муку и колотили тесто, Мари так и не обронили ни единого слова, не встретилась с нами взглядом. Работа на кухне была еще одним способом побега от проблем. В моей груди тлело немало эмоций утешения, но они никак не хотели складываться в слова, да и не решались мы говорить при посторонних. С нашим приходом, градус общения на кухне упал до абсолютного нуля, да так и не поднялся за отведенных мне полчаса, а потом зазвонил телефон.

— Бери Вольфа, запрись у себя и ровно в два часа включи третий канал.

— Он занят, блинчики жарит.

— Тогда я пришлю Хосса.

До двух часов оставалось всего ничего, как раз чтобы вернуться в каюту и встретить Хосса.

— Ого! Где взял? — жадно уставился он на бутылку.

— У Каната свистнул.

— Если узнает — точно яйца оторвет. — Хитро сощурился зеленокожий. — Готов молчать за стаканчик.

— На, — я сунул ему в руки всю бутылку. — Все равно гадость.

— Гдость, у Каната? — не поверил зеленый и быстро плеснул пару грамм в стакан. — Варвар! — оценил он мои познания в алкоголе после глотка.

— Не спорю. Свою задачу знаешь?