Бодхи: интерпретация буддизма

Психологическая основа тревоги включает по крайней мере три основных элемента. Вы не контролируете эмоции в социальных ситуациях, когда чувствуете страх. Вы ожидаете, что вас оценят, осудят, не одобрят и отвергнут. Вы боитесь неприятных физических и эмоциональных ощущений, которые, как вы ожидаете, возникнут в определенных социальных ситуациях. Из-за всего этого умственного и эмоционального волнения вы, вероятно, избегаете ситуаций, в которых можете чувствовать застенчивость и неловкость.

По мнению Г. Фокса, тревога, с одной стороны, это адаптивная биологическая реакция, которая возникает, когда мы сталкиваемся с опасными ситуациями. Она помогает нам справляться с трудными и тяжелыми условиями и предотвращает пагубные последствия. Другими словами, это наша природная внутренняя система сигнализации. Когда мы осознаем опасность, эта внутренняя сигнализация активирует нашу симпатическую нервную систему, которая провоцирует выброс адреналина и активирует реакцию «бей, беги или замри». Эта физиологическая активация необходима для быстрого увеличения частоты сердечных сокращений и перекачивания большего количества крови по телу, для замедления пищеварения, для метаболизма жиров и сахаров ради выработки энергии и для высвобождения химических веществ, которые способствуют быстрому сворачиванию крови.

Между тем тревога становится проблемой тогда, когда наше восприятие угрозы и доступных ресурсов является неточным, но наше тело по-прежнему реагирует так, как будто опасность реальна. Когда это происходит, наша поведенческая предрасположенность биться, бежать или замирать становится дезадаптивной.

Мы можем думать о том, что еще не произошло и, скорее всего, никогда и не случится, но все же гипотетически вероятно, что вызывает в нас тревогу. Мы можем представлять, что о нас подумают другие люди и как это повлияет на успех в будущем. Мы можем переживать, не обидели ли кого-то в течение недели. Можем волноваться, если недостаточно подготовились, совершили ошибку, что-то не доделали. Мы лежим в кровати (кот рядом спит крепким сном) и думаем: «Почему я не могу уснуть?», или «Что коллега по работе имел в виду, когда это сказал?», или «Получится ли у меня вовремя все закончить?» Мы размышляем о смысле жизни и неизбежности смерти, мнении других людей и ломаем голову над тем, как подобающе одеться к завтрашней вечеринке. Поводам для тревоги буквально нет конца.

В ответ на это буддизм предлагает не думать о событиях прошлого, будь они хорошие или плохие, ибо, если думаешь о них, это затрудняет Путь. Не просчитывать негативного будущего, ибо, если просчитываешь его, лишаешься рассудка. Не фиксировать внимание на делах настоящего, приятны они или неприятны, ибо, если фиксируешь на них свое внимание, они приносят тревогу в твое сознание.

«Он оскорбил меня, он ударил меня, он одержал верх надо мной, он обобрал меня». У тех, кто таит в себе такие мысли, ненависть не прекращается.

«Он оскорбил меня, он ударил меня, он одержал верх надо мной, он обобрал меня». У тех, кто не таит в себе таких мыслей, ненависть прекращается.

Дхаммапада

С. Кьеркегор в работе «Тревога и тревожность» также подтверждает, что тревога всегда связана с будущим и, когда мы говорим, что обеспокоены прошлым, мы в основном указываем на будущее, прошлое, которое причиняет мне беспокойство, должно находиться со мной в отношении возможности. Если меня тревожит прошедшее событие, оно делает это не как прошедшее, но как что-то, могущее повлиять на будущее.

Если вы в депрессии, вы живете прошлым.

Если вы беспокоитесь, вы живете в будущем.

Если вы пребываете в покое, вы живете настоящим.

Лао-цзы

Б. Микиртумов, касаясь переживания первичной тревоги, указывает на то, что «не имея законченного образа и ясного смысла, не указывая на конкретные реальные события, она не содержит предметных признаков, фактически являясь неопределенной формой именно субъективной реальности. Обнаруживая себя, она не может быть названа и остается невыраженной». Другими словами, переживание формирует представление, но не формирует понятие. Можно утверждать, что ведущее качество психотической тревоги — в ее грубой беспредметности, надуманности.