Боец

– Давай проясним ситуацию. Кроме того, что мы защищаем тебя, между тобой и моими друзьями, похоже, есть какое-то влечение, но я прошу тебя не совершать ошибку, когда дело доходит до меня. Нет никаких «нас»! Мы друг другу никто! Поэтому, если ты даешь мне пощечину или дерешься со мной, то в ответ получишь сполна.

Его лицо приближается к моему, пока его дыхание не касается моей щеки, и я вижу, как его щека покраснела и на ней проступил отпечаток моей ладони.

– И я не думаю, что ты сможешь с этим справиться.

Я гордо поднимаю подбородок:

– Ну, расскажи мне, на что ты способен, и мы посмотрим, смогу ли я с этим справиться.

Джейс смеется прямо мне в лицо.

Тут я делаю единственную разумную вещь, которая приходит мне в голову. Я пытаюсь ударить его коленом, но он легко блокирует удар, снова прижимая меня к стене.

– Не уверена, как ты смог превратиться из милого парня в самого большого ублюдка во вселенной?

– Это приходит с опытом.

– Это раздражает.

В его глазах вспыхивает непонятное мне выражение, и, склонив голову, он выкрикивает:

– Оставьте нас!

Я слышу позади него какое-то движение и замечаю, как Вульф стремительно покидает кухню. Аполлон же колеблется, смотря на нас нахмурив брови.

– Уходи! – снова выкрикивает Джейс.

– Какой грозный большой папочка, – усмехаюсь я. – Приказываешь своим маленьким приспешникам уйти, чтобы они не подумали о тебе хуже, чем есть на самом деле?

– Я пытаюсь защитить не свое достоинство, принцесса, – улыбается он. – Знаешь, ты все еще нам должна.

– И что, черт возьми, это значит? – спрашиваю я, чувствуя, как мой желудок сжимается.

– Если мы приютили тебя, это не значит, что я забыл о твоем долге. Просто мне было жалко тебя, и я в шоке от твоих дерьмовых навыков принятия решений. Мы спасли тебя уже несколько раз, а что ты сделала для нас взамен?

Глаза Джейса блестят, будто он наслаждается этой жестокостью, но его поведение больше подходит Аиду, чем Джейсу, и мне странно, как я могу разделять одного человека на несколько личностей.

Мне становится не по себе от того, как я скучаю по Джейсу, который обнимал меня и составлял мне компанию по ночам. Но, с другой стороны, меня странным образом привлекает эта его версия. Когда его тело прижимается к моему, я чувствую его напряженные мышцы и едва сдерживаемый гнев. Это заставляет меня хотеть давить и давить на него, просто чтобы посмотреть, как далеко мы оба сможем зайти, прежде чем сломаемся.

Опасность.

Вот что меня привлекает в нем.

Его лицо все еще находится очень близко к моему, а мои запястья, которые он держит поднятыми по обе стороны от моей головы, – в его хватке. Его бедра прижимают мои к стене, и я ловлю себя на том, что расслабляюсь в его объятиях.

– Тебе повезло, что я не выцарапала тебе глаза, пока ты спал.

Его губы касаются уголка моих губ, а затем он отстраняется, и я чувствую горячее дыхание у своего уха.

– У тебя было много шансов.

Я резко дергаю руками, и он отпускает мои запястья.

Оттолкнув Джейса, я отступаю в сторону и стараюсь вести себя достойно. Я поправляю рубашку, хотя это наименее потрепанная вещь на мне, и беру тарелку. Я не торопясь заглядываю в контейнер с едой навынос и накладываю себе то, что понравилось. Джейс же набирает кому-то сообщение на своем телефоне, полностью игнорируя меня и не беспокоясь о том, чем я занимаюсь.

Все в порядке.

Стараясь скрыть свою дрожь и раздражение, я хватаю укороченный топ и юбку и выбрасываю их в мусорное ведро. Часть меня испытывает чувство вины за такое расточительство, но я больше не могу на них смотреть, а ребята явно мне не верят. Я беру свою тарелку, а затем роюсь в холодильнике в поисках какой-нибудь газировки, хотя мне сейчас необходимо что-то покрепче воды. Я обхватываю пальцами пивную бутылку и засовываю ее под мышку, а затем направляюсь в безопасное место, подальше от Джейса Кинга.

Глава 8. Вульф

Моя машина стоит на холостом ходу на подъездной дорожке у нашего дома. Я не мог просто встать и уехать сейчас, когда вокруг происходит вся эта чертовщина, но мне было необходимо хоть немного побыть в тишине. Поэтому, взяв из дома бутылку пива, я сел в машину, но смог проехать всего три метра. Радио включено на небольшую громкость, но я все равно разбираю слова диктора. Заявление мэра этим утром вызвало небольшой переполох у большинства жителей Вест-Фолса. Его выступление звучало как угроза, поэтому с сегодняшнего утра давление в массах все нарастает и нарастает, и рано или поздно оно взорвется.

Я делаю глоток пива и закрываю глаза. А между тем мой телефон снова жужжит, дребезжа в подстаканнике. В течение последних трех часов мне без остановки звонят то мой отец, то другие Адские гончие.

Жаль, что между тем, что я хочу делать и что следует, пролегает огромная пропасть. Я хочу пойти и найти Кору, но сегодня вечером мои мысли слишком темны, ведь я представляю ее и Аполлона в гребаном душе, скорее всего, занимающихся сексом. В моей груди стало слишком тесно, и на нее давит эмоция, которую я отказываюсь называть вслух.

Мне нужно ответить на звонок, даже если я не хочу этого делать.