Боевая эвтаназия

Сотня бандитов сможет быстро перемещаться, внезапно нападать, а потом прятаться так, что найти ее будет сложно. Причем набрасываться она будет на самые незащищенные участки, на села и небольшие города, где, по сути дела, некому дать ей отпор. Главное, обладать информацией об отсутствии в населенном пункте гарнизона. И до того как банда будет выслежена, а потом и уничтожена, она успеет натворить кучу бед.

Не исключал старший лейтенант Собакин и такого варианта, что те люди, которые отправляли из Сирии в Россию эту вот самую банду, то есть руководители ИГИЛ, предвидели и даже предполагали, что из двух тысяч боевиков в итоге в живых останутся не больше сотни с небольшим. Но это их, видимо, устраивало. Главное, чтобы эта оставшаяся сотня доставила носилки по назначению. Но что было в контейнере, стоявшем на них, пока не знал никто, кроме самих бандитов.

– Товарищ майор, вы меня слышите? – попытался старший лейтенант Собакин вызвать на связь командира спецназа погранвойск.

– Минутку, командир, – вместо майора Феофилактова отозвался лейтенант Пустовалов. – Товарищ майор сейчас ответит, только шлем на голове сменит.

Видимо, командир второго взвода так и держался поблизости от Феофилактова, показывал ему необходимость выхода на связь, когда потребуется. Конечно, по большому счету, рядом с командиром «Сигмы» лейтенант мог бы оставить и кого-то из солдат своего взвода. Это было бы вполне разумным решением, поскольку солдаты слышат в наушники все переговоры, если нет переключения на индивидуальную связь. При подобном переключении КРУС подаст световой сигнал.

Но такова уж сущность лейтенанта Пустовалова. Он всегда стремится быть поближе к старшим по званию и знает, что им сказать. Собакин прощал лейтенанта и даже не высказывал ему лишний раз претензий, хотя сам был совсем иным человеком, с другими привычками. Он никогда не искал общения с командованием, если в этом не было насущной необходимости.

Но ждать пришлось недолго, даже меньше минуты. Командир «Сигмы» уже приспособился быстро менять шлемы на голове.

– Майор Феофилактов на связи. Слушаю тебя, старлей. Я сам думал с тобой связаться, а тут ты появился. Бандитская атака, как я понимаю, еще не началась, да? А что там с первым взводом?

– Банда сейчас готовится к атаке. Первый взвод уже здесь, – доложил Виктор Алексеевич, обернулся и глянул через плечо, потому что услышал движение по бокам от себя.

На перевале было уже светло, и Собакин все отлично видел. Это бойцы первого взвода занимали окопы, вырытые специально для них.

В окоп к самому командиру роты в тот же момент забрался старший лейтенант Саша Корытин и сразу создал там изрядную тесноту, несмотря на свои достаточно малые физические габариты.

– Командир первого взвода только что ко мне присоединился, уже у меня за спиной пристроился. Мы готовы бандитов встретить.

– Я так понимаю, старлей, что у тебя есть ко мне вопросы.

– Так точно, товарищ майор. У вас пленные бандиты имеются?

– А как же иначе? Без этого боев в принципе не бывает. Целая толпа пленников. Семнадцать человек. Правда, все в разной степени ранены. Наручников на них у нас едва хватило.

– Их допрашивали?

– Я сам лично и допрашивал. Если тебя интересует содержимое контейнера, то это было главное, что и меня заботило. Из тех двенадцати боевиков, которые в состоянии хоть как-то разговаривать, одиннадцать ничего про контейнер не знают. Только один, очень злой, сказал, что там наша смерть прячется. Что конкретно, он не знает, но после короткой вразумительной беседы с твоим командиром второго взвода лейтенантом Пустоваловым подтвердил, что носилки они несут от самой американской лаборатории бактериологического оружия, то есть из Грузии. Предупреждающие знаки стоят и у дороги, на самых подступах к объекту, и на воротах самой базы. Я предложил пленному нарисовать этот знак цветными фломастерами. Он сделал это, как сумел. На желтом фоне один черный замкнутый круг, а вокруг центра три незамкнутых. Все это на неведомого паука похоже. Надпись на английском «BIOHAZARD». То есть бактериологическая угроза. Говорит, что внутри большого контейнера находится малый, на котором такой же знак стоит. Для чего это нужно и как предполагается использовать, бандит не сказал. Я и эти-то сведения из него с трудом вытащил, хотя уверен, что он знает намного больше. Но боевик, скорее всего, выложил это, чтобы нас напугать и к носилкам не подпустить. Пустовалов рвался еще раз с ним побеседовать, но я не разрешил. Бандит пообещал скорее себе язык откусить, нежели расколоться. А психотропных препаратов для повышения разговорчивости у меня с собой нет. Я уже доложил об этом допросе в управление погранвойск в Махачкале, а они в Москву сообщить собирались. Твоего начальника штаба и командира отряда преду– предят.

Как раз во время приема этого сообщения на КРУСе, укрепленном с помощью клипсы на левой стороне груди старшего лейтенанта, замигала лампочка.