Боевая магия

Я последовал за ним, думая, что хлопот по мою душу прибавится, так как этого на мотоцикле тоже заприметил ещё на выходе из кафе. У него благовоние слишком запоминающееся.

Глава 17. Три беседы на грани

— А знаете, почему я выбрал зелёный? — спросил Всеволод, когда мы зашли в его магазин.

Я пожал плечами, придерживая ногой дверь, в то время как нёс на руках потерявшую сознание Гореславу. Она была не тяжёлая, но безвольное тело тащить неудобно. Был бы мешок с зерном или бревно, закинул бы на плечо, а в нужный момент бросил без всякого раздумья.

— Потому что у меня зелёной ткани на складе хоть задницей жуй. Разошьём вас как дембелей, — продолжил вампир, который только сейчас немного улыбнулся.

А так он ехал всю дорогу хмурый, на все вопросы отмалчивался да глядел перед собой, словно там не поток машин был, а иго басурманское.

— Что такое дембеля? — спросил я и осторожно положил лесную деву на обшитый чёрной кожей диванчик.

Правда, она вся не уместилась, и ноги свесились через подлокотник. Зато нашлась небольшая подушка, удобно лёгшая под голову.

— Потом покажу, — отмахнулся Всеволод, несколько раз ткнул пальцем в свой смартфон, а потом приложил его к уху. — Ты где есть? Ясно. Тащи всё, что я тебе говорил.

Я, никого не стесняясь, сел на пол, прислонившись спиной дивану, и откинул голову. Рядом села испуганная Мурка, бегая глазками по магазину и шевеля ушами. Она сейчас была похожа на кошку, которую принесли в новый дом, так и хотелось погладить, чтоб замурчала. И ведь замурчит.

— Её как подменили, — произнёс я, поглядев на Гореславу. Взгляд при этом задержался на длинных ушах, торчащих сквозь взъерошенные волосы. — Раньше она была немногословной и мудрой, что ли. А сейчас как избалованная дурочка.

— Богинька? — переспросил Всеволод, а потом тихо хмыкнул. — Она сама, наверное, не понимает, что с ней происходит. А я знаю, насмотрелся. Когда духи, демоны и боги занимают воскрешённое ими тело, идёт дикий гормональный всплеск. К тому же привычки прежней хозяйки не сразу уходят. Некоторые бессмертные специально так вечность скрашивают. Вселяются в оболочку и пускаются во все тяжкие.

— Чего плещется? — не понял я.

Толмач на этот раз вместо молчания поведал сразу три очень похожих слова. Гармонь — это и не гусли, и не дудка, и не балалайка, но тоже для песенников пищалка. Гармония — это все чин по чину, всё ладно и упорядочено. Гормоны — гадость в крови. Вот и думай, про какую гармону он сказал.

— Не бери в голову, — отмахнулся вампир, — она сейчас не головой думает, а задницей. Через неделю-другую пройдёт.

Всеволод замолчал и посмотрел на входную дверь, которая осторожно открылась, и в неё зашёл одетый в чёрное человек. Даже на глазах у него были тёмные очки, а лицо спрятано под глубоким капюшоном.

— Извини, магазин закрыт, — осторожно произнёс вампир, пристально глядя на вошедшего.

А тот сделал ещё несколько шагов и замер. И взор его был направлен на хозяина лавки.

— Тахо ахес виса вихмэ? — тихо спросил он таким голосом, что у меня мурашки по спине побежали, хотя я ни слова не понял.

И Всеволод, судя по лёгкому недоумению, возникшему на лице, тоже.

— Можно по-русски? — спросил хозяин, а после небольшой заминки начал перечислять незнакомые слова: — Инглиш? Дойч? Эспаньол? Франсе? Италиана?

— Ханакши, — брезгливо процедил гость, будто таракана съел, и развернувшись направился к выходу.

У Всеволода от злости заиграли желваки, но он лишь проводил странного человека взглядом, а потом сделал глубокий вздох.

— Глеб что-то задерживается, — протянул он, долго глядя на дверь, где скрылся этот чёрный гость.

— Кто это? — спросил я, вставая с пола.

— Не знаю. Но он мне не нравится.

— Я про Глеба.

— А? — немого растерянно переспросил Всеволод, и видеть его таким было немного необычно. И хотя я не так давно с ним знаком, не верилось, что есть что-то, способное смутить бессмертного упыря. — Мой слуга, — тихо пояснил хозяин лавки.

Так и стоял бы он, но вскоре боковая дверь открылась и оттуда вытолкал небольшую тележку, какая есть в супермаркетах, сухопарый, немного хромой мужчина.

— Г… г… готово, — заикаясь, произнёс вышедший, а потом замер с видом манекена.

А тележке лежала куча оружия и одежды.

— Не нравится мне он, — тихо повторил Всеволод, а потом всё же перевёл взгляд на имущество. — Так. На чём мы остановились? Да, имидж. Иди сюда.

— Я? — переспросил я и двинулся к тележке.

— Нет, не ты. Пока с ребёнком повожусь. С тобой и так всё ясно, а она интересная задачка. Ну же, иди сюда. Не бойся.

— Не боюсь, — шмыгнув носом, отозвалась Мурка и прошлёпала босыми ногами по плитке.

— Вот и славненько, — начал Всеволод, но прервался, так как входная дверь снова звякнула колокольчиками, и магазин наполнился возмущённым возгласом.

— Это чё за нахер?! — гремя сумкой на колёсиках, начал возмущаться Вась Вась. Он просто пылал гневом. Казалось, стань он реальностью, спалил бы полгорода дотла. — Ну какого хрена за моей спиной решаете мою же жизнь?!