Боевая магия

— Вот сейчас я тебя совсем не понял, — тоскливо отозвался вампир. — Блин, я следующую тысячу лет только и буду делать, что вспоминать, как за день меня дважды отделали. Один раз какие-то фанатики, второй — два лесных дикаря. Какой позор на мою седую голову.

Он потянулся и достал из кармана узкие очки.

— Дай хоть голую богиню рассмотрю, когда ещё такое будет.

Слегка покачивающаяся Гореслава снова показала ему средний палец, а потом игриво шлёпнула себя по упругой розовой попе и глупо хихикнула.

— Всеволод, — повторил я, стараясь не глядеть на красивое тело лесной девы. — Не знаю, как называется вещь. Стекляшка, такая длинная и тонкая. С пробкой.

— Пробирка, что ли? И что ты хочешь с ними сделать?

— Я в интернете видел. Пробирки можно наполнить цветной водой и сунуть в патронташ.

— Зачем?

— Для красоты, — пожал я плечами, и повернулся, так как колокольчики снова противно брякнули, а в дверях застыл с раскрытым ртом какой-то паренёк.

— Чего тебе? — грубо спросил я у нового гостя, взяв в руки разгрузку и подойдя к Гореславе.

А та хищно улыбнулась юнцу и задрала вверх руки в ожидании, когда оденут. Да ещё и красиво привстала на цыпочки.

— А я… оно… это… в общем… я за этим, — мямлил парень, не сводя глаз с голой девушки, и нелепо размахивая руками.

Он даже забыл, зачем пришёл.

— Заходи. Тоже разденем, отымеем, дадим скидку, — со вздохом протянул Всеволод, поглядывающий на всё происходящее с лёгкой хитринкой.

И кто его знает, что в голове у существа, которому несколько тысяч лет?

— Чего? — переспросил парень, а когда до него дошёл смысл сказанного, попятился и выскочил.

Я плюнул на пол, а потом нацепил на лесную деву разгрузку и застегнул патронташ, к которому прикрепил ножны и чехол для палочки. Сомневаюсь, что ей палочка пригодится, но когда вопрос касается колдовства, нельзя быть уверенным во всём на сто пудов… нет, на сто этих… процентов.

— А зимой она тоже будет задницей сверкать? — ехидно спросил Всеволод, взяв бокал с коньяком, и медленно выписывал им круги, отчего коричневое зелье плавно качалось и искрило в свете подсвечивающей разбитую витрину лампы.

— За тысячу лет не сдохла на морозе, и тут ничего не сделается, — отмахнулся я.

— Бра-а-ати-и-ик, — протянула пьяная Гореслава, нахмурив личико. — Зимой я в соболиных мехах хочу быть.

Я шмыгнул носом. Угу, сестрёнка… самозваная. Вот бы такую же статную да лицом ладную полюбовницу, только без капризов. И без колдовства.

Оглядев лесную деву с ног до головы, я снова шмыгнул носом. Всё-таки хороша чертовка. Даром что недавно трупом была.

От раздумий отвлёк Всеволод, вставший со своего места и подошедший поближе. Он, не выпуская бокала, достал из тележки какую-то сеть, похожую на рыбацкую, облепленную травой и водорослями. Только вместо листьев на ней болтались куски зелёной ткани.

— На, — произнёс он, протянув моток, — обмотай масксеть вокруг бёдер, а то зацензурят, и не видать нам рейтингов.

— Чего сделают? — переспросил я, а потом вспомнил, что значит это слово, и взял небольшой кусок, тут же сделав из него подобие понёвой юбки, только из сплошных дырок с лохмутами. Вроде и закрывает срам, а вроде и нет.

— Ты только не суйся, куда не надо, — произнёс вампир, кивнув на дверь. — Прокачка в том и заключается, что нужно с малого начинать.

Я кивнул, завязал на бёдрах лесной девы узелок, а потом взял меч и направился к выходу, пнув по пути большой осколок стекла, а у самого выхода обернулся.

— Гореслава, Мурка, вы со мной?

— А ты уже за подвигами? — приподняв бровь, спросила сумасбродная богиня.

Она наклонилась и достала из пакетов ещё одну бутылку ликёра. Зато девочка-оборотень одним рывком соскочила с дивана и побежала ко мне. А я зло вздохнул, развёл в стороны руки и ответил.

— Нас чуть не убили солнечной бомбой. Меня покусал вампир. А ещё… — я запнулся, указав на лесную деву пальцем, словно ткнул в неё. — А ещё ты тут сестрой притворяешься! Я за тысячу лет по девкам истосковался. И сейчас хочу… а ещё хочу кому-нибудь просто шею свернуть. Чтоб на месте не сидеть.

Я ткнул меч в ближайший манекен. Остриё скользнуло по ткани вверх и вошло в горло куклы, пробив насквозь. Вместе с одетым на него бронежилетом. Кровь кипела и требовала выпустить ярость, а зубы ломило, как при превращении. Но я всё ещё был в человеческой личине.

— А-а-а, вот оно в чём дело, — протянула Гореслава, — Извини, но парой нам не быть. Сестра, и точка.

— Это я понял. Только я здесь никому не нужен! Я дикарь из прошлого! Я проклят! А знакомые девушки из нечисти почему-то помирают!

— Не порти имущество, и не ссорьтесь, — произнёс Всеволод.

Он подошёл поближе и наколол на кончик шпаги кусок сыра из тех же пакетов, что валялись на полу, поднял поближе к глазам, несколько мгновений привередливо разглядывал, а потом откусил от него.

— И извини, что руку погрыз, но твоё проклятие тоже отнюдь не мирное. Но ты иди. Я Вась Васю сам позвоню, чтобы с камерами подъехал. У него же на смартфоне высветится, куда поедете.

Я прикусил губу и вышел, а потом нажал на кнопку «принять заказ», сразу же вызвав такси.