Читаем Боевая машина Гизы полностью

Тот факт, что углы внутри пирамиды D и М не равны, означает возможность построения соотношений, отражающих «значимые величины с преобладанием квадратных корней и долей, включающих квадратные корни». В частности, среди соотношений встречаются величины, близкие по значению к √2, √3 и ε/π. Значение числа я известно большинству людей — в отличие от в, которое служит основанием натуральных логарифмов. Любопытно, что соотношение ε/π очень близко по значению к √3/2.

Эта неоднозначная связь между ε/π и √3/2 привела Торрана к геометрии вписанного в сферу тетраэдра, позволившей разрешить эту неоднозначность. Синус угла 60° равняется √3/2, или 0,866025, а соотношение ε/π дает величину 0,865256, что приводит нас к тетраэдру. Причина этого заключается в том, что «площадь поверхности сферы, разделенная на площадь поверхности тетраэдра, дает очень точное приближение числа ε, которое мы обозначим как ε': ε = 2,718282, ε' = 2,720699». Подставляя ε' в соотношение ε/π, получаем результат 0,866025, практически совпадающий с √3/2. Это, по всей видимости, подтверждает выдвинутое в книге «Звезда Смерти Гизы» предположение, что основой гармонической унификации физики служили сконструированные геометрические аппроксимации фундаментальных констант.

На сайте Хогланда, тем не менее, приводится еще одна интересная геометрическая закономерность, на которой он подробно не задерживается. Если представить два тетраэдра, вписанные во вращающуюся сферу любого радиуса таким образом, что каждый тетраэдр ориентирован на противоположный полюс оси вращения и они перпендикулярны друг другу с точки зрения осевой симметрии, то получится знакомый символ священной геометрии, присутствующий в различных оккультных системах:



Этот символ представляет собой «звезду Давида», вавилонский знак, который евреи принесли с собой после возвращения из вавилонского плена и который с тех пор стал знаменитым символом иудаизма. Но возможно, это и самый известный символ совершенной физики, в чем мы вскоре убедимся.

Первое, что бросается в глаза, это его сходство с геометрией комплекса Гизы, повернутого вокруг оси, проходящей через вершину Великой пирамиды, о чем говорилось в главе IV:



Это сходство, по всей видимости, подтверждает гипотезу Алана Элфорда, проанализированную в главе II — о том, что Вторая пирамида, Сфинкс, третья пирамида, а также «храмы» и «аллеи» были построены гораздо позже Великой пирамиды, но согласно точному геометрическому плану. То есть остальные крупные постройки могли быть возведены на старых местах, ранее занятых чем-то другим, или на тех местах, которые предусматривались первоначальным планом. В любом случае если рассматривать весь комплекс как единое целое, создается впечатление, что он намеренно был спланирован таким образом, чтобы вращать фундаментальную геометрию пространства. Таким образом, комплекс представляет собой двумерный аналог трехмерной фигуры из двух вписанных в сферу тетраэдров. Другими cловами, комплекс Гизы является масштабным образцом тех тетраэдрических физики и математики, которые Хогланд и Торран обнаружили в Сидонии на Марсе.

Это обстоятельство служит подтверждением еще одной гипотезы, выдвинутой Хогландом и другими исследователями: вполне возможно, что те, кто построил комплекс в Сидонии, возвел также Великую пирамиду и спланировал геометрию Гизы. В любом случае в основе этих сооружений лежит та же самая физика, и если Великая пирамида действительно представляла собой машину или оружие, то у нас появляется ключ к разгадке происхождения комплекса в Сидонии. А это, в свою очередь, согласуется с нашей гипотезой, что цивилизация, построившая Великую пирамиду, могла совершать межпланетные путешествия… и вести межпланетную войну.

Но что это за физика? Хогланд не дает пояснений ни к рисунку, ни к правильному шестиугольнику, образованному плоскостью пересечения двух тетраэдров, вписанных в сферу. Он утверждает, что геометрия вписанных тетраэдров является отражением нового источника энергии и на основе этого выдвигает предположения об особенностях планетарной и небесной механики, которые впоследствии подтвердились. Однако он необычно немногословен, когда речь заходит о том, почему эта геометрия воплощает новый источник энергии и что это за энергия. Я убежден, что его молчание объясняется тем, что он очень хорошо понимает, какие последствия будет иметь применение этой физики, а также ее военный потенциал. Мы можем лишь догадываться, что в действительности представляет собой физика вписанных тетраэдров.

Теперь следует вновь обратиться к векторному анализу, вектору трансляции и кватернионной геометрии и вспомнить, что в стандартном векторном анализе нулевая сумма векторной матрицы означает, что на приведенных ниже рисунках вектор трансляции равен нулю, несмотря на тот очевидный факт, что сама геометрия отражает разные внутренние вращения и напряжения.



Перейти на страницу:

Все книги серии Тайны древних цивилизаций

Буддизм. Энциклопедия
Буддизм. Энциклопедия

Из трех религий, которые принято называть мировыми, буддизм — древнейшая (ее возраст насчитывает более двадцати пяти столетий) и, пожалуй, самая «либеральная»: ни христианство, ни ислам не позволяют своим приверженцам подобной свободы в исповедании веры. Идейные противники буддизма зачастую трактуют эту свободу как аморфность вероучения и даже отказывают буддизму в праве именоваться религией. Тем не менее для миллионов людей в Азии и в остальных частях света буддизм — именно религия, оказывающая непосредственное влияние на образ жизни. Истории возникновения и распространения буддизма, тому, как он складывался, утверждался, терпел гонения, видоизменялся и завоевывал все большее число последователей, и посвящена наша книга.

А. Лактионов , Андрей Лактионов , Кирилл Михайлович Королев

Религия, религиозная литература / Энциклопедии / Религия / Эзотерика / Словари и Энциклопедии
Ислам классический: энциклопедия
Ислам классический: энциклопедия

Возникший в VII в. нашей эры ислам удивительно быстро распространился по планете. Христианская цивилизация утверждалась на протяжении почти пятнадцати столетий; исламу, чтобы превратиться из веры и образа жизни медицинской общины Мухаммада в мировую религию, понадобилось шесть веков. И утверждался ислам именно и прежде всего как религиозная цивилизация, чему не было прецедентов в человеческой истории: ни зороастрийский Иран, ни христианская Византия не были религиозны в той степени, в какой оказался религиозен исламский социум. Что же такое ислам? Почему он столь притягателен для многих? Каковы его истоки, каковы столпы веры и основания культуры, сформировавшейся под влиянием этой веры? На эти и другие вопросы, связанные с исламом, и предпринимается попытка ответить в этой книге.

А. Лактионов , Андрей Лактионов , Кирилл Михайлович Королев

Религия, религиозная литература / Энциклопедии / Религия / Эзотерика / Словари и Энциклопедии
Языческие божества Западной Европы. Энциклопедия
Языческие божества Западной Европы. Энциклопедия

Когда отгремели битвы христиан с язычниками и христианство стало официально признанной религией всей Европы, древние боги были изгнаны из этого мира. Впрочем, остатки язычества сохранялись в сельской местности, где по-прежнему бытовали древние традиции и верования, где отмечались праздники плодородия, где совершались — в доме, в поле, на скотном дворе — языческие обряды либо втайне, либо под видом христианских празднеств. И официальная религия не могла ничего с этим поделать.В нашей книге, посвященной языческим божествам Западной Европы, предпринята попытка описать индоевропейскую мифологическую традицию (или Традицию, в терминологии Р. Генона) во всей ее целостности и на фоне многовековой исторической перспективы.

Кирилл Михайлович Королев

Энциклопедии / Словари и Энциклопедии
Японская мифология. Энциклопедия
Японская мифология. Энциклопедия

До XVI века Европа и не подозревала о существовании Страны восходящего солнца. Впрочем, «открытие» Японии оказалось кратковременным: уже в начале XVII столетия немногочисленные европейцы были изгнаны с островов, а сама Япония вступила в период «блистательной изоляции», замкнувшись в собственных границах. Географическая и культурная отдаленность Японии привела к возникновению того самого феномена, который сегодня довольно расплывчато именуется «японским менталитетом».Одним из проявлений этого феномена является японская мифология — уникальная система мифологического мировоззрения, этот странный, ни на что не похожий мир. Японский мир зачаровывает, японский миф вовлекает в круг идей и сюжетов, принадлежащих, кажется, иному измерению (настолько они не привычны) — и все же представимых и постижимых.Познаваемая в мифах, в этой сокровищнице «национального духа», Япония становится для нас ближе и понятнее.

Наталия Иосифовна Ильина , Н. Ильина

Энциклопедии / Мифы. Легенды. Эпос / Словари и Энциклопедии / Древние книги

Похожие книги

100 великих кораблей
100 великих кораблей

«В мире есть три прекрасных зрелища: скачущая лошадь, танцующая женщина и корабль, идущий под всеми парусами», – говорил Оноре де Бальзак. «Судно – единственное человеческое творение, которое удостаивается чести получить при рождении имя собственное. Кому присваивается имя собственное в этом мире? Только тому, кто имеет собственную историю жизни, то есть существу с судьбой, имеющему характер, отличающемуся ото всего другого сущего», – заметил моряк-писатель В.В. Конецкий.Неспроста с древнейших времен и до наших дней с постройкой, наименованием и эксплуатацией кораблей и судов связано много суеверий, религиозных обрядов и традиций. Да и само плавание издавна почиталось как искусство…В очередной книге серии рассказывается о самых прославленных кораблях в истории человечества.

Андрей Николаевич Золотарев , Борис Владимирович Соломонов , Никита Анатольевич Кузнецов

Детективы / Военное дело / Военная история / История / Спецслужбы / Cпецслужбы
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
100 знаменитых памятников архитектуры
100 знаменитых памятников архитектуры

У каждого выдающегося памятника архитектуры своя судьба, неотделимая от судеб всего человечества.Речь идет не столько о стилях и течениях, сколько об эпохах, диктовавших тот или иной способ мышления. Египетские пирамиды, древнегреческие святилища, византийские храмы, рыцарские замки, соборы Новгорода, Киева, Москвы, Милана, Флоренции, дворцы Пекина, Версаля, Гранады, Парижа… Все это – наследие разума и таланта целых поколений зодчих, стремившихся выразить в камне наивысшую красоту.В этом смысле архитектура является отражением творчества целых народов и той степени их развития, которое именуется цивилизацией. Начиная с древнейших времен люди стремились создать на обитаемой ими территории такие сооружения, которые отвечали бы своему высшему назначению, будь то крепость, замок или храм.В эту книгу вошли рассказы о ста знаменитых памятниках архитектуры – от глубокой древности до наших дней. Разумеется, таких памятников намного больше, и все же, надо полагать, в этом издании описываются наиболее значительные из них.

Елена Константиновна Васильева , Юрий Сергеевич Пернатьев

История / Образование и наука
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное