Боевая принцесса против оцифровщиков в Солярике

Так она произнесла— по отдельности каждое слово. Словно в каждом из них целая эпоха ее жизни.

–Ты разочаровалась в ней, не узнав ее!– воскликнул Кремень.

–Уфф…Ну да. Ты верно понял. Потому я не вижу смысла тянуть кота за хвост. Именно поэтому я объявила о своем долгожданном для всех согласии на брак.

–Теперь понимаю,– сказал крестный и делано рассмеялся.

–Ну вот, ты уже улыбаешься,– воскликнула Принцесса.– Это многого стоит.

Она схватила его руки.

–Ты теперь единственный мой друг в этом безбожно громадном мире,– прошептала она.– Надеюсь, что и я тебе тоже.

– Да, я твой друг.

– И ты настоящий кремень.

Звякнув колокольчиком, вошел паж и объявил, что скоро уж как полчаса ожидает аудиенции фрейлина Ее Величества госпожа Беатрис. Принцесса с поклоном и ладонью у груди, как водится, попросила принести посетительнице извинения и немного обождать.

–Я твой друг,– сказал Кремень.– И поэтому свадьбы не будет!– он протянул руку для прощания. – Мне пора. Надеюсь, высокочтимая донья Стрейт-Лейсд…пардон, Беатрис, не испортит твоего настроения. Такая вот суперпозиция.

Сняв девичьи ладони со своих плеч, он быстро вышел.

ЧП в Зимнем саду

«Ах, эта Беатрис! Как не вовремя явилась она!…»

Фрейлина, в своем представление о правилах общения с вышестоящими персонами, приветствовала ученицу и дочь своей госпожи нижайшим поклоном, всегда коробящем Марию.

– Ваша Светлость! Я пришла, чтобы напомнить Вам о занятии, стоящем следующим в списке, который был прерван Вашим внезапным отбытием к Юпитеру, которое я, не одобряя вначале…

Принцесса не смогла дослушивать положенные дворовым этикетом, как считала госпожа Беатрис, словоизвержение: «Заноза» кровила и исправно делала своё подлое дело. Она потребовала решительных действий. Сколько можно находится под пятой училки, которая…

–Донья Беатрис, вы как-то рассказывали мне,– начала вежливо Принцесса, – что у вас было трудное детство, мать отказалась от вас в пользу отца, а тому вы были как собаке пятая нога, и вам пришлось самой себя воспитывать. Я хочу сказать, что у вас получилось неплохо, донья Беатрис, очень неплохо. Вы талант. Вы самостоятельно наметили себе жизненный маршрут и прошли по нему до конца. Так вот, донья Беатрис, вы слышали, я уверена в том, простую приговорку, времен последней войны: «Что хорошо для русского, то смерть для немца». Ну, и наоборот тоже. Так вот, я не хочу смерти от ваших премудростей. Предки дали мне голову, и мое дело— правильно распорядиться тем, что там есть. В детстве вы обучили меня прекрасному способу жить по готовым правилам. Спасибо. Я воспользуюсь вашим персональным правилом— и самостоятельно определю свою дорогу.

– Дорогая, у тебя слишком большая тирада. Необходима пауза, иначе ты собьешься с дыхания, – сказала Беатрис.

Мария натянуто улыбнулась и проговорила:

–На этом до свидания, дорогая, и прощайте. Счастья вам. Обо мне не беспокойтесь. Благодаря вам, я получила светское воспитание, обучилась манерам и потому не растеряюсь, если очучусь за один стол с равными себе и выше. А на сей момент у меня другие задачи. Чао. Надеюсь, ваша шуба сомкнется на вашей талии, и вас не продует февральским ветром.

Принцесса явно переусердствовала. А уж три буквы «чао» прозвучали, как удар плетью.

Первую минуту стояла тишина.

–Во-первых, слова «очучусь» нет, просто его не бывает,– сказала отвергнутая прислуга, постепенно постигая смысл сказанного Принцессой.– Во-вторых, Вы без меня не справитесь. Вы мне даёте необоснованную отставку!– Она все больше распалялась, наконец осознав решение Принцессы вполне. – И…вы подумали, как буду я? Долгие годы я была для Вас матерью, подругой, наперсницей… Дворец в полном смысле мой дом! И вот благодарность! Вдруг— не нужна, подумаете только! Вы хорошо подумали?..

Мария уже ничего не слышала. Приняв у робота халат для утепления. она шла по подземному коридору, оставив завывающую Донью в переговорном зале.

«Так не бывает, не может быть за все хорошее с моей стороны! Я буду жаловаться Императрице!..» – неслось ей вослед.

Коридор вывел Марию в Зимний сад.

Посмотрела вверх— лютая февральская пурга не угадывалась за голубым куполом, имитирующим безмятежное июльское небо.

Мария стремилась к иве у ручья, где с подругой они не раз укрывались от детских невзгод или назначали встречи для обсуждения новых проказ. Путь ей преградил садовник. Вернее, его гвардия, состоящая из множества рулонов зеленой сетки, стоящих солдатиками на торцах. Вместе с помощником-подростком садовник развешивал на кусты защитную— вероятно, от птиц— сетчатую защиту.

Он не сразу заметил Принцессу и почувствовал себя неловко за невнимательность. Никто не учил его, как надо извиняться. Поэтому получалось и коряво, и забавно.