Боевая птица

— Пойди да сама проверь! — Прозвучал грубый, почти животный голос Толла.

Тарварра сердито зыркнула на него за нарушение субординации, но не сказала ни слова, направившись к темному коридору без окон. Факелы здесь, конечно, повесили, но они не слишком-то хорошо боролись с темнотой, густой, как кисель.

Девушка слышала позади себя тяжелые шаги Толла, последовавшего за ней даже без спроса. Хоть он и иногда переходил черту, но был нужен Тарварре, как неуязвимый громила, способный одной грубой силой выполнить любое ее поручение. Он был глуп и в большинстве случаев не раздумывал над ее приказами, что тоже не могло ей не нравиться.

Сырая лестница вела в старое заброшенное подземелье с темницей и камерами для пыток. Придя сюда впервые, Тарварра обнаружила даже заржавевшие орудия для них, так же как и небольшой туннель, где были сложены настоящие человеческие кости.

Тарварра кивнула охранникам, стоящим возле двери в подземелье, и те со скрипом ее отворили, пропуская свою правительницу в холодное, сырое помещение с вонючим спертым воздухом с тонким ароматом дыма, идущего от коптящих факелов. Окон здесь не было, зато все стены и полы были добротно сложены из крупных округлых камней. Стуча по ним каблуками сапог, Тарварра шла по коридору, рассматривая пустые камеры через решетки с толстыми ржавыми прутьями. Они располагались по обеим сторонам коридора, чтобы можно было вместить как можно больше узников. «Предусмотрительно» — подумала Тарварра.

В каждой камере была узкая койка из плоских железных прутьев и толстые цепи на стенах, чтобы приковывать заключенных для пыток. Если хорошенько приглядеться, на них можно было увидеть кровь. Особо эмоциональным это место и вовсе бы показалось самой преисподней, а в глубине коридора им бы мерещились крики несчастных узников.

Дойдя до нужной камеры, Тарварра остановилась, перебирая пальцами связку ключей. Она рассматривала узника, который сейчас сидел на самом краю койки, обхватив голову руками. Услышав, что кто-то подошел, он поднял глаза. К удивлению Тарварры, его лицо исказил не ужас, а улыбка:

— Давно не виделись! Похоже, ты скучала, раз позвала меня в гости?

Она открыла замок и вошла в тесную камеру.

— Сам-то ты никогда не зайдешь! — Ответила она, — То ли стесняешься, то ли совсем обо мне забыл… А вот о сестре моей не забыл.

— И правда, как это несправедливо по отношению к тебе! — Кайрин вскочил на ноги и поравнялся с Тарваррой.

— Вот я и восстанавливаю справедливость. — Прошипела она, глядя на него снизу вверх.

Ей не нравилось, что Кайрин стал намного ее выше.

Тарварра бросила на него презрительный взгляд. Друг ее сестры мог быть только таким же неудачником, как она сама, но все же Кайрин ничем не напоминал Тарварре Эралайн. Точнее, сейчас перестал напоминать.

В детстве они с ее сестрой были одним целым — оба такие сердобольные, отзывчивые и добрые — и за это Тарварра ненавидела обоих. Сейчас же Кайрин переменился — вряд ли он будет помогать бездомным собакам или станет выслушивать чье-то нытье. Он стал язвителен и надменен, а главное — жесток, и эта жестокость чувствовалась даже в его повзрослевшем лице. И все же Тарварра его ненавидела, потому что этот мальчишка с милой мордашкой смог разворошить все ее планы, словно муравейник палкой!

— Зачем я здесь? — Оглядев камеру, надменно спросил Кайрин.

— Исполнить мою мечту. Такой ответ тебя удовлетворит?

Похоже, Кайрину шутка не слишком-то понравилась:

— Я думал, что ничего уже не должен тебе…

— Так и было, — Оборвала его Тарварра, — пока ты снова не заявился в поселение.

— Ах, я разрушил твои планы! — Кайрин сложил руки на груди, — Прости!

— Ты всегда любил лезть не в свое дело. Когда-то придется поплатиться.

— Полагаю, прямо сейчас. — Кайрин исподлобья уставился на Тарварру.

— Не совсем. Парой часов позже, когда здесь будет Эралайн.

— Что? — Наконец-то на лице Кайрина проскользнули волнение и страх, — Она тоже здесь!?

— А иначе на кой черт мне сдался ты? — Вскрикнула Тарварра, — Знаешь, я считала, что ты умнее.

— Ты собралась меня пытать, чтобы повлиять на нее!? — Опешил побледневший парень.

— А ты растешь в моих глазах, мальчик. Догадливый.

— Нет, — Кайрин безвольно осел на койку, словно ноги отказывались его держать, — нет…

— И все же как вы похожи с ней, — Протянула Тарварра, — хоть бы раз приняли неизбежное!

Это начинало надоедать Тарварре — от разговора с Кайрином не было никакого толку, и получалось, что она попросту треплет себе нервы.

Девушка заметила, что на скуле у парня начинал темнеть синяк. «Идиоты» — подумала она о солдатах, которых послала схватить Кайрина. Разве она говорила трогать его хоть пальцем!?

В последний раз хищно взглянув на юношу, Тарварра поспешила покинуть камеру, запеперев за собой дверь в виде решетки. Из подземелья она выходила с такой радостью, словно выбиралась на свет не из тюрьмы, а из настоящего ада.