Боевое Знамя

- Теперь вы лейтенант, Ваггонер, - сказал Старбак, - берете под свое командование первую роту. Приступайте, следуйте за капитаном Мокси и выбейте оттуда чертовых янки.

- Сэр? – Ваггонер был не из самых сообразительных.

- Выполнять! – рявкнул Старбак. Затем он снял с плеча винтовку и примкнул штык, повернувшись к остальным ротам Легиона. – Легион! Примкнуть штыки! – он сделал небольшую паузу. – За мной!

Конечно же, он рисковал, потому что если янки были наготове, чтобы ударить по позициям Легиона, Старбак просто дарил им победу, но если он не придет на помощь каролинцам, то янки точно прорвутся в лес, так что он повел три четверти Легиона вдоль железной дороги на помощь солдатам Хадсона. У некоторых людей Хадсона кончились патроны, и теперь они закидывали янки камнями, бросая их с такой силой, что увесистые булыжники разбивали в кровь потные лица.

- За мной! – вновь закричал Старбак.

Мокси и Ваггонер пришли на выручку левофланговым ротам Хадсона, но наибольшую угрозу представлял центр позиции полковника, и теперь Старбак вел свое подкрепление вниз к задней стороне насыпи, где натиск янки был наиболее свиреп. Несколько северян захватили плоскую вершину насыпи, где безуспешно пытались овладеть двумя знаменами Хадсона, и именно туда направил свой удар Старбак.

– Вперед! – проревел он и услышал, как его солдаты разразились жутким пронзительным воплем мятежников, карабкаясь вверх по склону в самую гущу схватки. Старбак спустил курок винтовки, приблизившись к свалке, и с силой погрузил штык в синий мундир. Он вопил как банши [23], неожиданно почувствовав странное облегчение от смерти Медликотта. Господи, но ведь было просто необходимо вытравить гниль из души Легиона!

На земле лежал мятежник, пытавшийся отбиться от сержанта северян, схватившего его обеими руками за горло. Старбак пнул янки в голову, и, отведя штык назад, нанес удар, острие вскрыло глотку, сержант завалился, орошая кровью намеченную им жертву. Люди хрипели и изрыгали проклятья, спотыкались на мертвецах и скользили в крови, но янки отступали. Они пытались пробиться вверх по склону насыпи, но южанам удалось сдержать большинство у переднего склона, хотя они и оставались в затруднительном положении, пока прибытие Легиона не изменило расстановку сил. Северяне отступили.

Они скатились с насыпи, но еще не были разбиты. Лес начинался недалеко от насыпи, настолько близко, что янки могли отступить к нему и оттуда вести огонь по открытым позициям мятежников, и едва они оказались вновь под защитой деревьев, как незамедлительно обрушили огонь на железнодорожное полотно. Свинцовый шторм вынудил южан отступить с насыпи вниз, в укрытие. Пули свистели и шипели над головами, глухо стучали по телам мертвецов или, отскочив рикошетом от насыпи, срезали листву за спиной. Время от времени группы янки атаковали казавшийся покинутым бруствер, но их встречали редкие залпы мятежников, град камней и грозный вид поджидавших штыков

- А они не из тех, кто легко сдается, а? Боже мой, Старбак, как я вам благодарен. Клянусь, глубоко благодарен, – полковник Хадсон, с длинными окровавленными волосами и безумным взглядом, пытался пожать Старбаку руку.

Старбак, обремененный винтовкой, шомполом и патроном, неуклюже протянул свою.

– Вы ранены, полковник?

- Боже правый, да нет же, – Хадсон откинул с лица длинные окровавленные волосы. – Чужая кровь. Вы убили его, помните? Перерезали ему глотку. Мать честная. Но клянусь, Старбак, я вам благодарен. Искренне благодарен.

- Вы уверены, что не ранены, сэр? – повторил Старбак, так как полковник нетвердо стоял на ногах.

- Всего лишь потрясен, Старбак, небольшой шок, но через мгновение буду в полном порядке, – полковник взглянул вверх на насыпь, где только что приземлился камень.

Кажется, теперь янки кидали камни обратно. Старбак закончил заряжать винтовку, потянулся верх по склону и втиснул винтовку между двумя телами. Наметив синий мундир, он спустил курок и соскользнул вниз, чтобы перезарядить винтовку. У него осталось пять патронов, а у большинства солдат и того меньше – один или два. У Илайи Хадсона патроны тоже были на исходе.

– Еще одна атака, Старбак, - сказал каролинец, - и думаю, с нами будет покончено.

Не успел он договорить, как последовала атака. Атака была неистовым, отчаянным наступлением уставших, окровавленных людей, которые вырвались из леса, бросившись на штурм насыпи. В течение двух дней северяне пытались прорвать линию обороны мятежников, и два дня терпели неудачу, но теперь как никогда были близки к успеху, поэтому собрали последние остатки сил, карабкаясь по выжженному склону с примкнутыми штыками.