Боевое Знамя

- Я обыщу твоего брата, - отозвался Старбак, и понял, что его подозрения в том, что Изард Кобб передал монеты своему брату Итану, оказались чистой правдой. - Отдай деньги сержанту Ваггонеру, - велел он Итану Коббу и проследил, чтобы его приказ был исполнен. - А теперь вытащите вон то тело, - он указал на почерневшую фигуру одной из поварих Маккомба.

Изард Кобб изобразил ужас.

- Она же негритянка, капитан! - запротестовал он.

- Если бы она выжила, ты был бы рад завалить ее в постель, так что теперь можешь отнести ее в могилу. И со всем уважением!

Старбак подождал, пока братья Коббы нагнулись, чтобы выполнить задачу, а потом обернулся к Дейвису.

- Ленивые сукины дети.

- Все Коббы ленивы, - согласился Дейвис, - и всегда такими были. Их семья испоганила кусок превосходной земли в низине у ручья Хэнки, просто истощили ее и привели в негодность. Такая жалость.

Его осведомленность в подобных вещах служила напоминанием о том, что Легион до сих пор главным образом состоял из людей, живущих в радиусе дневной прогулки от Фалконера, из людей, которые знали друг друга, семьи своих товарищей и род их занятий. Люди вроде чужака Старбака являлись исключением. Это чувство принадлежности к одной сплоченной семье только добавляло полку боли - когда майор Хинтон был убит, Легион потерял не только старшего офицера, но и друга, помощника церковного старосты, зятя, кредитора, товарища по охоте и, прежде всего, соседа, а со смертью капитана Мерфи потерял бы и еще одного.

- Но всё равно, - заявил Дейвис, - Дэн Медликотт - порядочный человек.

Старбак считал Дэниела Медликотта пронырливым, нескладным и трусливым, но он также знал, что лучше его не критиковать перед лицом земляков. Он повернулся, чтобы посмотреть, как Итан Кобб отряхивает от пепла искореженное тело. Допрос с пристрастием, проведенный Траслоу с захваченным кавалеристом, выявил, что за резню нес ответственность не Адам, а человек по имени Блайз, но Старбак всё равно ощущал страшную злость на своего былого друга. Адам так долго разглагольствовал о высокой морали, читая проповеди о священном деле Севера, а теперь приехал с людьми, убивающими женщин.

- Старбак! - позвал полковник Свинерд со стороны дороги у сгоревшего обоза.

Старбак велел Траслоу принять командование, а потом подошел к Свинерду.

- Пять погибших женщин, - хриплым голосом доложил Старбак итоговые цифры. - Две поварихи, жена Маккомба и две девушки наверху.

- Шлюхи?

- Они были вполне порядочными девушками, - ответил Старбак. - По крайней мере, одна из них.

- Я думал, посещение таверны запрещено?

- Так и было, - согласился Старбак.

- И я не думал, что у вас есть хоть какие-то деньги.

- У меня их и нет, но она была доброй девушкой.

- В смысле, доброй к вам, - язвительно заметил Свинерд и вздохнул. - Я помолюсь за вас, Старбак, непременно.

- Ее звали Фицджеральд, - сказал Старбак, - она из Ирландии. Ее муж сбежал и оставил ее с кучей долгов, так что она просто пыталась их выплатить, - он замолчал, внезапно переполненный жалостью к подобной ужасной жизни и смерти. - Бедняжка Кейт, - произнес он. Нат надеялся, что Салли Траслоу сможет помочь девушке, например, найдет ей более доходную работу в Ричмонде, но теперь Кейт Фицджеральд превратилась в ожидающее у неглубокой могилы скрюченное тело. - Мне нужно выпить, чёрт возьми, - с горечью заявил Старбак.

- Нет, не нужно, - возразил Свинерд, - потому что нас с вами вызвали в штаб. Чтобы повидаться с Джексоном, а он не тот человек, к которому можно явиться, когда от вас несет виски.

- Хрень Господня! - ругнулся Старбак. Он надеялся, что после ночного рейда его неприятности закончились, но теперь, похоже, Джексон лично заинтересовался его проступком. - И чего хочет Безумный Джек?

- Откуда мне знать? - пожал плечами Свинерд. Он шаркнул ногой по дороге, на которой до сих пор оставались следы от копыт ночных налетчиков. - Сейчас он разговаривает с Фалконером.

- Который наговорит про нас гадостей.

- Но мы были правы насчет брода Мертвой Мэри, - с надеждой произнес Свинерд. - Может, Джексон это признает?

- Может, - согласился Старбак, хотя и без особой надежды, что восторжествует справедливость. Генералу Вашигтону Фалконеру, без сомнений, дадут по рукам, но полковники и капитаны, в особенности нищие полковники и капитаны, являются гораздо более удобными козлами отпущения в любых бедах. Прошлой ночью, когда он захватил в броде пленного, Старбак был уверен, что сможет побороть враждебность Фалконера, но разговаривая с адъютантом Джексона, майором Хочкиссом, он не уловил ни единого проблеска понимания или сочувствия, лишь сухое неодобрение. Справедливость, решил он, - это редкая субстанция. Он выругался на несправедливость судьбы, а потом сменил предмет разговора, выудив из кармана клочок бумаги. - Вы когда-нибудь слышали о человеке по имени Джо Гэллоуэй? - спросил он полковника.

Свинерд на секунду задумался, а потом кивнул.

- Кавалерист. В регулярной армии. Никогда с ним не встречался, но слышал о нем. А что?

- Он командовал налетом прошлой ночью.