Боевой 19-й

Полковника Рокотова он знал с тех пор, как тог прибыл с представителем английской миссии Честером, о котором в трезвом виде отзывался весьма восторженно, а спьяну ругал самыми похабными словами. Впрочем, трезвым полковника Быльников видел редко.

«Вы хороший малый, сотник, — говорил он Быльникову, — но у вас не хватает предметного мышления. Вы все плаваете в «эмпиреях».

Когда сотник, сохраняя осторожность, спрашивал что-нибудь у Рокотова, тот нараспев отвечал: «Живем мы в буйной стороне» — и делал непонимающее лицо.

О, если бы сотник Быльников знал, о чем думают солдаты, с которыми он едет в бронемашине, он приказал бы им, и они помчались бы по полям прямо, не сворачивая с пути, туда, где можно было бы освободиться от гнетущей душевной боли.

Автомобиль остановился у переезда. Быльников вышел и увидел движущийся эшелон с красноармейцами.

Несколько раз Паршин бросался в контратаку и, теряя бойцов, отступал на исходные позиции. На орудийные выстрелы противника дивизионная артиллерия не отвечала, вызывая открытое возмущение среди бойцов.

— Сейчас бы картечью по ним, проклятым, хоть для острастки, оно куда бы легче, а то, скажи, чистая беда. Нажимают и нажимают, ну, никакого отбоя от них нет, — говорил Зиновей.

Устин, соглашаясь, кивал головой.

Ночью из артиллерийского дивизиона пришли лазутчики. Обескураженные, они ,_чсообщили, что командир дивизиона с бывшими офицерами ушли к белым. Вместе с ними бежал комбриг Соколов. Снаряды окончились, и стрелять нечем. Паршина мало удивила эта новость. Он только сжал челюсти и гневно проговорил:

— Эх, растяпы!.. За чем смотрели? ..

Белые вскоре подтвердили предательство бывших офицеров. Смело врываясь на станцию, они кричали:

— Э-эй, краснопузые!.. Сдавайтесь! Чем стрелять будете?

— Для вас найдем! — мрачно отвечали бойцы и меткими выстрелами ссаживали крикунов.

Рассветало. Стрельба с обеих сторон утихла. Видимо, белые готовились к новой и последней атаке.

Паршин подошел к Устину и тихо спросил:

— Как с патронами, товарищ Хрущев?

— Маловато. Думаю, один раз отобъемся, а в другой — как бы нас живыми не сгребли.

— А мы в штыки!..

— Нештр так. Только мало нас.

— Пройдемтесь, товарищ Хрущев.

Устин оставил у пулемета Зиновея и пошел вслед за Паршиным. Тот вполголоса разговаривал с бойцами.