По дороге Дед начал излагать свою версию событий. Но пришлось его заткнуть. Графиня заявила, что ей нужно объективное мнение, а не одной из сторон-участников. Поэтому дала команду говорить Ирише. Итак, что произошло?
Ириша
… да сперва все нормально было. Вот в чем Дед прав — книжки никуда не убегут, а в местную жизнь нужно вливаться. Вот когда мы во Францию на практику ездили… ну да, ближе к телу. Короче, подхватили Изауру возле ворот Академии, двинули на рынок. Начали методично шастать по рядам.
Вот что скажу, если Дед взял в команду эту Изауру как эталон разговорчивости, то попал в точку. Болтала, почти не замолкая. Я сперва ни слова разобрать не могла. Это как изучаешь на курсах французский, сдаешь на отлично тесты, а потом вся такая гордая приезжаешь в Париж… и встречаешь чистокровную парижанку. А та как из пулемета выдает тебе одно слово, на 15 минут длиной.
В общем, сперва придерживались какой-то системы. Дед тыкал пальцем в товары, Изаура называла медленно и два раза, а потом в пулеметном стиле комментировала. В ответ все окружающие смеялись, а я юмора вообще не улавливала. Потом Дед пытался повторить, и все смеялись еще раз. Изаура писала названия всей этой ботаники-галантереи на своем листе, я записывала перевод и рисовала фонетику. Потом пошли по шмоткам.
И тут рядом хмырь какой-то нарисовался. Даже не хмырь, а хмыренок. Или хмыреныш. В общем, начал издали Изауру задразнивать. Я не очень поняла, о чем там речь, там какая-то местная феня. По типу «обсценной лексики». Матом местным, короче. Так себе ругательства, если честно. Но вижу, Изу нашу достает. У нее глаза на мокром месте.
Дед мелкого шугнул раз, другой. Тот не понял. Отмахнулся так презрительно, и что-то там вякнул про мерзких лягушек. Дед его тоже обматерил, но вежливо и по-русски. Тот отскочил назад, а потом схватил с прилавка что-то вроде помидора и швырнул в Изу. Прямо в бок попал, и жижа по всему платью размазалась. Вонючая такая.
В принципе, ничего страшного, но Иза и так на пределе была. Разревелась. А этот хмыреныш рассмеялся так обидно, и что-то выкрикивать начал. Ну тут Дед и не выдержал. Помните, как он лихо с пращей обращается? Вот и тут. У него же этот ремень все время на поясе болтается. Вот он моментально подхватил с прилавка какой-то помидор, и влепил этому хмыренку прямо в мор… в лицо, в смысле. Тот заткнулся, только рот открыл. А Дед ему второй помидор прямо в грудак влепил. А он франтовато так одет был — сюртучок такой бархатный, рубашка светлая кремовая, бант голубой на шее. И все это в жиже выпачкано! Он так смешно заверещал, аж захлебываясь, и начал ручонками махать. А когда Дед к нему навстречу двинулся, мелкий развернулся и как рванул вдоль рядов! Только не убежал далеко.
Дед же с посохом всюду ходит, имидж у него такой — старый смешной старик в килте. Вроде как немощный такой, бегать не умеет… так он этот самый посох так перехватил, вроде копья, и бросил. В ноги этом хмыренышу попал, тот запнулся и носом по грязи. А Дед в пару прыжков подскочил и хвать за ухо! Поднял его и приволок. Тот пытался чем-то угрожать, но дед ухо крутанул немного, тот и завыл. А потом еще и заплакал. А Дед давай к Изауре с переводом: как будет «уважаемая, извини засранца, больше не буду». Ну, как он это делает — на командно-матерном русско-кайре, с жестами и пояснениями.
В общем, полбазара собралось, бесплатный цирк смотреть. А потом подозвал торговца одеждой, и заставил продать Изауре новую одежду, на ее выбор. А старую сложить и забрать с собой. И кошелек передал Изауре — все равно мы местных цен не знаем. Кстати у них интересный способ указывать цены, вы знали? Одна монетка это не палец, а одна фаланга мизинца. У них же двенадцатеричная система, вот они и показывают каждую цифру как одна фаланга пальцев левой руки — начиная с мизинца. В общем…
— Это я знаю. За это вас арестовали? — не выдержала Графиня.
— За хмыренка? Нет, конечно! Потом мы еще немного побродили по базару, и отправились перекусить. Вот тут все и началось.
***
Таверна «Дыхание Дракона» для города уникальна. Она не принадлежит ни одной гильдии. Формально владельцам является магистрат, и в ней обслуживают всех подряд. Туда ходят торговцы с рынка, путешественники, забредают охотники и даже ученики Академии. А в период приема в Академию живут родители абитуриентов.