Боевой шлюп «Арго»

Обернувшись, священник увидел, как Жерар откидывает куртку, возится и наконец садится. Рука полковника лежала на прикладе винтовки, однако стрелять он не спешил.

– На рассвете у нас перемирие. Нейтральный час.

– Перемирие… с этими? – булькнул священник. От возмущения горло у него перехватило.

– Иногда тут становится чертовски одиноко. Рад будешь любой компании. Не каждый же день ко мне валятся с неба попы.

Невероятно, но Жерар улыбался. Отцу Павлу ничего не оставалось, кроме как на время примириться с обществом демона. Между тем полковник уже сложил заготовленные с вечера ветки и щелкнул зажигалкой. Тонкие прутики занялись сразу. Бледный в утреннем свете огонек едва не захлебнулся дымом, но откашлялся и резво побежал по дровам. Полковник бросил раздувать костер и обернулся к гостю:

– Ну, что там у тебя есть?

– Немного. – Демон вздохнул. – Чистой земли становится все меньше. – Он порылся в кармане штанов и вытащил не первой свежести платок, свернутый кульком. Когда демон развязал узелок, в платке обнаружилась заварка.

– Отлично, – обрадовался полковник. – Сто лет чаю не пил. – Эй, преподобный, – он оглянулся на священника, – чай будешь?

Отец Павел хотел отказаться – только еще бесовского чая ему не хватало, – но подумал, что это будет выглядеть как неуважение к полковнику. В конце концов, тот предлагает от чистого сердца. А чай можно и выплеснуть потихоньку. Поэтому отец Павел кивнул и полез в полковничий рюкзак за котелком и кружками.

Когда он вновь обернулся к костру, демон смотрел на него:

– Хороший священник. Быстро осваивается.

Отца Павла так и тянуло перекрестить нечистого, да что толку? В лагере говорили: от обычного креста, даже и архиерейского, бесам ни горячо ни холодно.

– Можешь звать меня Натаниэлем. – Демон протянул лапу через костер. На пальцах поблескивали недлинные, но острые на вид когти.

Отец Павел застыл. Полковник отобрал у него котелок, наполнил водой и подвесил на прутик над костром. Только после этого Жерар бросил демону:

– Не дразни его. Он еще совсем свеженький, вчера из лагеря. Их там не учили ручкаться с потенциальным противником.

– Извините, – демон улыбнулся, – я не хотел вас задеть.

Отец Павел почувствовал, что сейчас сделает что-то ужасное, например набросится на демона и опрокинет его мордой в костер или застрелит из винтовки. К счастью, подкатила малая нужда, и настолько сильно, что, не говоря лишнего слова, священник шмыгнул в негустой кустарник.

Когда он выбрался оттуда, чай уже закипал. Полковник щедро сыпанул заварки и наполнил кружки. Отец Павел принял свою, обжег руку, сдержал ругательство и поставил кружку на землю. Полковник и демон спокойно похлебывали кипяток.

– Что новенького? Как там у вас со строительством?

Демон пожал плечами:

– Строим понемногу. Мы бы давно уже закончили и ушли, если бы не эти ваши… контрмеры. Вот вы, Жерар, военный, наблюда…

Жерар неловко двинул рукой, и половина кипятка из его кружки выплеснулась прямо на колени демону. Тот замолчал на полуслове и печально уставился на темное пятно, расползающееся на штанах. Полковник захлопотал, предлагая демону то платок, то приложить к ошпаренному месту нож. Отцу Павлу оставалось только гадать, что собирался сказать нечистый и почему Жерар предпочел, чтобы это не было сказано. Когда суматоха с кипятком улеглась, бес налил себе еще чаю и продолжил:

– Я, собственно, и у вас, отец Павел, собирался спросить. Как у священника…

Отец Павел не помнил, чтобы он представлялся демону. Впрочем, чему удивляться?

– Так вот, я хотел поинтересоваться. Зачем, по-вашему, люди затеяли эту войну?

Священник, который в забывчивости как раз отхлебывал из своей кружки, поперхнулся и закашлялся. Жерар услужливо хлопнул его по спине и тут же отдернул руку. Тряся в воздухе отбитой кистью, он пробормотал:

– Черт, преподобный, ну и спинища у тебя.

Однако отцу Павлу было не до того. Фыркнув, как кот, он уставился на демона. Священнику казалось, что праведный гнев, кипящий в его взгляде, должен если не испепелить нечистого на месте, то хотя бы смутить. Однако тот и в ус не дул и спокойно попивал чай.

– Мы?! – Голос у отца Павла был хриплый, но – слава Заступнице Екатерине – хотя бы не дрожал. – Мы затеяли эту войну?

– Конечно, мы. – Как ни странно, ответил не демон, а полковник. – Они спокойно маршировали на небеса, ну, может, спалили две-три деревни или, скажем, четыре-пять городов, но это уже побочный эффект…

Померещилось или в голосе полковника звучала ирония? Отец Павел взглянул на военного как раз вовремя, чтобы заметить, как Жерар ему залихватски подмигивает.

Демон, напротив, помрачнел:

– Шутите? – В тихом и ровном тоне послышалась угроза. – А ведь вы правы, полковник. Думаете, что насмехаетесь надо мной, а говорите правду.

Мы просто хотим попасть домой. Мы блудные дети. Он… – Тут демон взглянул вверх, туда, где далеко в бледном небе зарождались пыльные смерчи. – Он никогда не относился к вам как к детям, никогда. Вы – орудие, розга. Вы можете сделать больно. Но розгой посекут, и ее сломают, а дети помирятся с отцом. Вы уже проиграли…