Боевой устав Гоблина

Командарм недовольно скривился. Потом окликнул Кваквасу и забрал у того фонарь. Навел широкий луч света на дыру. Это и в самом деле оказался дверной проем. Основательный, окантованный тесаным камнем. Наверняка его возводили одновременно со стенами. Проглядеть такой, пусть даже в зеленоватом полумраке катакомб, мог только полный слепец.

– Точно вчера не было? – подозрительно переспросил Хуру-Гезонс.

Мы замотали головами. Зак отрицательно, я утвердительно. Потом переглянулись и воскликнули:

– Не было, маршал!

– Все ясно. Проделки колдуна Волосебугу, – сделал неожиданный вывод Черный Шаман. – Чует, шакал, что смерть близка, вот и строит для нас фальшивые дорожки.

– Так он знает, что мы здесь? – испуганно вякнул Квакваса.

– Наоборот, даже не подозревает. Если бы точно знал, соорудил бы ловушку поопасней. А так – лепит призрачные двери везде, куда его грязная ворожба достанет. Игрушки. На дурачков расчет. Эй, воин! – позвал Шаман бельмастого солдата в соломенной панаме. – Как, говоришь, тебя зовут?

– П-пу… П-пу… П-п-п…

– Ладно, потом доложишь. Зайди туда, храбрец!

– Е-е-е… е-е-есть! – забрызгал бельмастый слюной.

Маршевой поступью, сильно шлепая растоптанными опорками по воде, заика вошел в проем. В тот же миг звук шагов пропал, как обрезало.

– А разве туда можно войти? – осторожно озвучила Зийла интересующий всех вопрос. – Если прохода на самом деле не существует…

– Конечно, нельзя. Обычный обман зрения, – успокоил соратников Черный Шаман.

Командарм держался с завидным самообладанием. Выдержка не оставила его и после двух минут отсутствия бельмастого исследователя. Хладнокровно проскрежетав зубами, Хуру-Гезонс приблизился к проему и направил через него луч фонаря. Будучи единственным, кто последовал за маршалом, я заглянул через его плечо. За проемом обнаружился короткий коридорчик, оканчивающийся небольшой комнатой. Она была совершенно пуста, если не считать окованного металлическими полосами сундука возле дальней стены. Крышка сундука была откинута. Изнутри распространялось пульсирующее разноцветное сияние. Такое могут испускать, по моим представлениям, только сказочные самоцветы. А еще из сундука торчал подошвой кверху сапог. В отличие от сияния, он был совершенно банален: грязный, растоптанный. На нем красовалась рваная соломенная шляпа, с полей которой капало что-то темное и тягучее.

Маршал издал череду звуков, как будто с трудом сдерживал желание заблевать все окрест, и отвел фонарь в сторону.

– Ни хрена себе игрушечки! – пробормотал я по-русски.

– Молчать, человек! – почти одними губами приказал Хуру-Гезонс. – Молчать!

Я кивнул.

– Что там? – громко спросил Боксугр.

– Движемся дальше! – вместо ответа скомандовал Черный Шаман.

– А как же солдат? – не унимался тысячник. – Где он?

– Споткнулся, палец на ноге подвернул. Позже догонит. Всё, марш, марш, марш!

Когда тронулись, Зак ткнул меня локтем, вопросительно поднял бровь. Я прикусил губу, сделал большим пальцем еле заметное движение поперек живота и отвел взгляд.

Орк с частотой скорострельного автомата начал поминать «shit, fuck, ass» и «damn». Ругался он шепотом.

* * *

Следующий подарочек колдуна Волосебугу встретился нам шагов через пятьсот от призрачных дверей. О его появлении войско известил дружный визг двигавшихся в голове колонны гоблинов. Судя по удаленности звука, они успели уйти на порядочное расстояние.

– Стоп! – остановил Черный Шаман воинство, вскинув руку.

После чего снял жезл с предохранителя и бросился вперед. Тысячник Боксугр, Квакваса и телохранители преданно последовали за командармом. Только пара тупоголовых бойцов таха остались на месте, ибо не получили приказа бежать. Да еще в арьергарде продолжала нести боевое дежурство бесстрашная Зийла.

Я также решил задержаться и остановил припустившего за командармом Зака.

– Расслабься. Пусть чертовы колдуны сами между собой разбираются.

– Колдуны? Ты начал верить в колдовство, мужик?

– Поверишь, когда такое встретится.

– А что было в той норе?

– Натуральный сундук с сокровищами. Этот бельмастый гоблин, наверно, как драгоценности увидел, от жадности осторожность потерял. Полез внутрь, а его и сожрало…

– Что сожрало?

– Откуда мне знать! От него только огрызок ноги остался да панамка. Вся в кровище. Видать, могучий шаман этот Волосебугу.

– Это не он. Это демоны, мужик! – выдохнул Зак. – Помнишь, Ихуси предупреждал, что они тут стерегут древние богатства?

– Точно! – подхватил я. – И отогнать их можно только шуточками да смехом. Рассказывай скорей анекдот!

– Это… Ну, это… короче, возвращается Абрам из командировки… – Зак выпучил от натуги глаза, будто собирался не анекдот рассказать, а ребеночка родить и вдруг заголосил: – Господи, мужик, да я от страха ни хрена вспомнить не могу! Валяй лучше ты.

– Было у мамы-медведицы три сына: Умка, Глупка и Тупка…

– Tupp’ka? Glupp’ka? Угарные имена. Эти медведи, наверное, русские рэпперы… Ну, насмешил так насмешил.

– Других не помню, – развел я руками.