Боевые искусства Ветрогорья

Пусти врага по ложному следу, учил наставник, и Гена посоветовал толстяку подарить начальнику коробку конфет. При этом он, разумеется, сослался на других, дескать, в офисе говорили, что главный маркетолог — страшный сладкоежка. Недогадливый толстяк так и сделал. Мнительный начотдела маркетинга холодно принял подарок, дежурно улыбнулся, обнажив больные дёсны. Кто-то из офисных старожилов злорадно усмехнулся. Через два дня стало известно, что толстяк по надуманным причинам не прошёл испытательный срок.

Риск, конечно, имелся. Если бы толстяк решил докопаться до истины, он бы в первую очередь заподозрил Гену, хотя тот и ссылался на коллег. Но, во-первых, уволенный лизоблюд слишком расстроен, чтобы логически мыслить. А, во-вторых, у современного человека очень короткая память. "Синдром короткой памяти — бич нашего века, — говорил Мирошников на занятиях, — потому что человечья память забивается информационным мусором: рекламой, сериалами и прочим инфодерьмом. Люди быстро забывают о событиях. Грохнется самолёт, обрушится жилое здание или произойдёт теракт — откроется горячая линия, журналисты пошумят-пошумят, правительство пообещает принять ряд мер и создать рабочую группу, а через неделю никто и не вспомнит про это". Толстяк благополучно забыл, кто его навёл на мысль о покупке сладкого.

Второй жертвой стал Ваня Гусев. Двинянину не хотелось биться с добрым новичком. В день поединка воин был суров и сосредоточен. Отзывчивый Ваня это заметил.

— Ты в порядке? — спросил он озабоченно.

Как и большинство сотрудников офиса, да и вообще современных молодых людей, новичок говорил шаблонными фразами, почерпнутыми из зарубежных сериалов и отечественной кинопродукции, подражающей западной.

— Да, я в порядке, — ответил Гена не менее шаблонно.

— У тебя проблемы? — не отставал Ваня.

— Да, у меня куча проблем! — раздражённо отреагировал воин.

— Тебя это беспокоит? Ты хочешь поговорить об этом? — Теперь новичок напоминал психотерапевта из второсортного голливудского фильма.

Гена не ответил, а только сердито зыркнул на приставалу. Недовольный вид слегка озадачил Гусева.

— Просто послушай меня. Я просто пытаюсь тебе помочь, — пояснил он, отчего Двинянин ещё больше скривился.

— Я тебя услышал, — ответил он Ване стандартной офисно-голливудской фразой.

До знакомства с Александром Мирошниковым Гена мало обращал внимания на манеру общения коллег. Теперь же она выводила его из себя. "Тупые и ограниченные! Заклишированные и заштампованные! Нечего сними церемониться!" — накручивал он себя.

Если бы Гусев не полез с утешениями, может, воин и не решился бы с ним сразиться. Но теперь, раздражённый глупым диалогом, Двинянин разделался с новичком без особых изысков.

Всем известно, что у любого начальника есть какой-нибудь сдвиг. Один любит украшать офис горшками с геранью, другой — фотографиями своих детей, третий терпеть не может цветных носков, сам не носит и подчинённым не даёт. Или это может быть хобби, которому начальник отдаётся со всей страстью. Что-то невинное, но неприятное: скажем, горные лыжи, дайвинг или позирование с голым торсом. У обычных людей подобные сдвиги тоже имеются, но у начальства они заметнее. Во-первых, потому что начальник — фигура публичная, и все его заскоки моментально замечаются окружающими. Во-вторых, руководители обычно вовлекают в свои интересы подчинённых и заставляют их тоже кататься на горных лыжах, рыбачить или бороться с курением. В большинстве случаев, чем выше начальник, тем сильнее его заносит.

У Русакова заскок имелся небольшой, но весьма странный. Он страшно не любил, когда ему приносили документы, засунутые в файл "вверх ногами". Гендиректор орал и требовал, чтобы бумаги складывали "правильно" — шапкой вверх. Двинянин однажды проходил мимо кабинета генерального как раз в тот момент, когда ему один из замов принёс какую-то документацию на подпись. Стопка бумаг была помещена в файл "наоборот". Разъярённый Русаков, не обращая внимания на представителей заказчика, сидящих тут же, вынул бумаги из файла и веером запулил их по кабинету. Напуганные клиенты со страхом наблюдали покрасневшего от стыда зама, униженно ползающего под столами и шарящего под стульями, чтобы собрать документацию воедино и запихнуть её обратно, теперь уже "правильно".

В день намеченного поединка наступила Генина очередь собрать отчёты всех новичков и отнести их на проверку генеральному: тот любил лично контролировать работу испытуемых. Перед заходом в кабинет Русакова Двинянин завернул в туалет с кучей отчётов и заперся в кабинке. В стопке он нашёл отчёт Вани и перевернул его "вверх ногами". Неважно, знает Гусев об этой черте генерального или нет. Если не знает, то вскоре поймёт, за что на него прогневался директор. А если знает, то подумает, что забыл упаковать документ "правильно".

На следующий день начотдела Храмцов от имени генерального объявил Ване, что "с ним приятно было работать, но, к сожалению, в настоящий момент компания в его услугах не нуждается".