Боевыми курсами. Записки подводника

Торпеды являлись тогда и являются в настоящее время грозным морским оружием. На вооружении наших подводных лодок были парогазовые торпеды с инерционными взрывателями. Выпущенные из торпедных аппаратов подводной лодки, они направлялись к цели собственным ходом и взрывались, ударившись о корпус корабля или транспорта, то есть для поражения цели было необходимо точное попадание в корпус корабля. Позже появились взрыватели, которые срабатывали под влиянием магнитного поля цели и взрывались, проходя вблизи корабля. С этих пор можно было выпускать торпеды в приблизительном направлении, а они уже сами находили и поражали цель.

Экономия торпед в начальный период войны сильно повлияла на тактику подводных лодок. Командиры подводных лодок, согласно указаниям командования, были вынуждены стрелять по любой цели противника лишь одной-двумя торпедами. Стрельба одиночными выстрелами или залпами по две торпеды значительно снижала вероятность попадания.

В 1942 году мы перешли к стрельбе двумя-тремя торпедами с временным интервалом. При этом способе стрельбы перекрывались ошибки в определении элементов движения противника и одна из торпед, выпускаемых последовательно, должна была попасть в цель.

В 1943 году, когда был разработан прибор, позволяющий вводить угол растворения торпед, мы стали стрелять многоторпедными залпами (по четыре - шесть торпед), которые шли на врага «веером». Такой способ стрельбы позволил значительно увеличить вероятность попадания [273] в цель, что для нас, подводников-черноморцев, было очень важно, потому что на Черном море противник почти не развивал морские сообщения.

Помимо подготовки командиров подводных лодок, мы проводили семинары и групповые упражнения с командирами боевых частей. Изучали боевой опыт подводных лодок Северного и Балтийского флотов, районы предстоящих боевых действий, отрабатывали тактические приемы выполнения различных боевых задач, много внимания уделяли вопросам управления подводной лодкой. Немалая часть занятий посвящалась противолодочным силам и тактике противника. Кроме командиров боевых частей учеба распространялась на старшин групп и матросов. Все командиры учили своих подчиненных. Главное, чего мы добивались в этой учебе, - лучшее освоение своего оружия и техники каждым членом экипажа, которые должны были обращаться с ним смело и грамотно, эффективно использовать его боевые возможности и быстро устранять повреждения, полученные в бою.

Несмотря на то что большинство личного состава не были новичками, все они относились к учебе исключительно серьезно, отлично понимая всю ответственность военного времени. На своем боевом опыте и опыте других подводных лодок они убедились в том, что в бою мелочей нет, что каждый обязан действовать быстро и правильно, а экипаж в целом - слаженно.

После возвращения из боевого похода в середине августа, несмотря на тяжелую обстановку военного времени, командование соединения предоставило время для отдыха. Наше командование всегда заботилось о нас и нашем здоровье, поэтому всегда старалось оставить личному составу подводных лодок, вернувшихся из похода, время для восстановления сил.

Я с юных лет лучшим видом отдыха считал охоту и рыбалку. Во время пребывания в Поти я всегда выбирался на природу вместе с Сергеем Григорьевичем Егоровым. Мне нравилась его сноровка, находчивость, смекалка и энергичность, которые он неизменно проявлял во время этих вылазок. [274]

Большая группа командиров подводных лодок остановилась на берегу реки Рион, где устроили импровизированный пикник, а мы с Сергеем Григорьевичем достали грузинскую байду (плоскодонную лодку) и решили отправиться на озеро Палеостом - порыбачить. Для того чтобы перетащить лодку, мы прихватили с собой из базы торпедную тележку. Видя, как мы надрываемся с тележкой, нам вызвались помочь комиссар и инженер-механик. Общими усилиями мы смогли дотащить тележку только до половины пути. Пробираться на озеро было очень трудно: наше продвижение затруднялось низкими, заболоченными берегами, в грязи которых тележка с байдой то и дело увязала по самую ось. Чтобы сдвинуть тележку с места, мы прилагали неимоверные силы - рывком перетаскивали ее на несколько метров, а затем останавливались и долго переводили дыхание. Потом все повторялось. Наконец тележка окончательно увязла колесами в илистом грунте, и мы, бросив бесполезное транспортное средство, поволокли байду на руках. G большим трудом нам удалось донести лодку до уреза воды, где мы наконец спустили ее на воду, покидали на дно все рыбацкие принадлежности, вещмешки с гранатами и запрыгнули в нее вместе с Сергеем Григорьевичем, который оттолкнулся веслом от берега и рьяно принялся грести. Я же крикнул оставшимся на берегу Замятину и Шлопакову:

- Организуйте, пожалуйста, вечером нашу встречу!

- Хорошо, хорошо, не беспокойтесь, - ответил Замятин, - обязательно организуем.

С тем мы и отправились в плавание. Погода была самая что ни на есть рыбацкая: моросил теплый мелкий дождик, ветра почти не было, влажный аромат зелени летней Колхиды нас просто зачаровал.