Боевыми курсами. Записки подводника

Следующую ночь я провел на палубе подводной лодки в тревожном ожидании очередного налета. Когда взвыла сирена воздушной тревоги, мы приготовились отразить нападение на базу. Но причиной сигнала оказался одинокий самолет-разведчик, который почти сразу поймали прожектора. Вмиг темное небо рассекли сотни разноцветных следов трассирующих снарядов, и самолет сбили.

Севастополь перешел на военное положение. На стекла в домах наклеили бумажные ленты. Город замер. По вечерам и ночью здания были затемнены, фонари уличного освещения не включались. Нигде не было ни огонька: горожане строго соблюдали правила светомаскировки.

Многие неспешно, без паники покидали город. Семьи военнослужащих эвакуировали в близлежащие курортные города: Ялту, Гурзуф, Евпаторию. Моя семья оказалась в Ялте.

Многие из нас тогда еще не понимали всей глубины опасности, которая нависла над нашей Родиной, поэтому, провожая близких, мы напутствовали: много вещей с собой не брать, к осени мы фашистов разобьем.

Личный состав поселился на подводной лодке. Сходить на берег разрешалось только офицерам по служебным делам, а остальным - лишь в исключительных случаях. Корабль находился в постоянной немедленной готовности к выходу в море.

Больше не слышно было обычных оживленных разговоров на палубе. Не пели по вечерам матросы. Исчезло [50] прежнее оживление в кают-компании. Все мысли захватила война: ненависть к врагу, тревога за судьбу Родины, вера в победу.

Все для фронта! Все для победы! Повсюду, в газетах, по радио и на плакатах, устами всех граждан нашей Родины повторялись эти боевые звучные слова.

Уже на шестой день войны, 28 июня 1941 года, была написана песня «Священная война». Не перестаю удивляться, как быстро и вовремя появилось это поистине эпохальное произведение. Буквально мурашки по телу пробежали, когда мы впервые услышали по радио:

Вставай, страна огромная,

Вставай на смертный бой

С фашистской силой темною,

С проклятою ордой!

Она поднимала в каждом из нас дух патриотизма, смелости и самопожертвования:

Дадим отпор душителям

Всех пламенных идей,

Насильникам грабителям,

Мучителям людей!

Она звала на подвиг и смерть, на защиту нашей родной отчизны:

Пойдем громить всей силою,

Всем сердцем, всей душой

За землю нашу милую,

За наш Союз большой!

Прошло немного времени, и бессмертная песня облетела всю нашу страну.

В словах этой песни мы услышали выражение самых заветных наших чаяний, самых сокровенных дум; ее ритм неудержимо захватил нас единым восторженным порывом.

Отныне всякий раз, когда «Священную войну» передавали по радио, ее бодрящий, призывный ритм порождал в нас новый прилив сил.

В течение всей войны, до долгожданного дня 9 мая 1945 года, она звучала для нас гимном, призывающим к героизму, к победе над ненавистным врагом. [51]

3 июля по радио выступил председатель Государственного Комитета Обороны И.В. Сталин. Мы замерли у репродуктора…

«Братья и сестры!… Над нашей Родиной нависла серьезная опасность…»

О быстрой победе говорить перестали. Достаточно было взглянуть на карту, чтобы понять, насколько сложной стала обстановка на фронтах.

С самого начала войны мы находились в состоянии большого внутреннего напряжения и возрастающей тревоги. Когда решался вопрос об эвакуации наших семей уже в глубокий тыл, нас охватило тоскливое беспокойство. И дело было не в опасности длительной и сложной дороги. Это было горестное сожаление о неожиданно нарушенной мирной жизни, которую мы подчас недооценивали.

11 июля моя семья и семья инженера-механика Г.Н. Шлопакова выехали в Ветлугу, к моим родителям. Тогда мы никак не предполагали, что через три с половиной месяца нам самим придется надолго покинуть наш родной Севастополь.

У наших семей в дороге не обошлось без происшествий. С присущими военному времени трудностями они доехали до Тулы, где их должны были отправить окружным путем, минуя Москву. Там Вера Васильевна вместе с женой инженера-механика обратилась к дежурному коменданту с просьбой о разрешении заехать в Москву, где у нее жили родные братья. Получив разрешение, Вера Васильевна и Мария Александровна с сыновьями вернулись на перрон и увидели, что поезд тронулся и стал набирать ход. Их охватил ужас, потому что в вагоне осталась моя дочь Ирочка. К счастью, истошные крики дочурки услышали пассажиры и стоп-краном остановили поезд. С помощью коменданта женщин благополучно водворили на свои места. Если бы поезд не остановили, вряд ли мы разыскали бы нашу любимую дочурку, а ведь подобных ситуаций в то тяжелое время было так много…

В начале войны не все командиры частей и подразделений оказались достаточно подготовленными к сложной деятельности в качестве боевых руководителей и воспитателей [52] подчиненных. Важно было ободрить подводников, воодушевить их верой в могущество Советского государства, в силу и мощь нашего оружия.

В связи с этим 16 июля 1941 года указом Президиума Верховного Совета СССР в Красной армии вместо заместителей командиров по политической части был введен институт военных комиссаров. 20 июля действие указа распространилось и на Военно-морской флот.