Боевыми курсами. Записки подводника

На боевую позицию Борис должен был выходить одновременно с нами: он — под Одессу, мы — в район Ялты-Феодосии. Находясь на боевой позиции и на обратном переходе в базу, мы неоднократно получали радиограммы из штаба флота об обстановке на Черноморском театре. Меня очень радовало осознание того, что радиоволны также доносили их до подводной лодки «М-60». Я возвращался на базу в надежде встретить его после успешного боевого похода. Но по приходе в базу меня буквально оглушили сообщением о том, что подводная лодка «М-60» под командованием капитан-лейтенанта Бориса Васильевича Кудрявцева с моря не возвратилась. Думаю, вы можете понять всю нестерпимую тяжесть утраты…

Здесь я должен сказать, что после окончания войны обе подводные лодки, подорвавшиеся и погибшие под водой на одной и той же минной линии возле Ялты, — «М-33» и «М-60» — были подняты со дна моря в июле 1951 года, их экипажи похоронили в Одессе с подобающими почестями. Согласен, война есть война, она не бывает без жертв, но гибель двух лодок на одной и той же позиции на удалении 150 метров друг от друга невозможно оправдать ничем!

Каждый раз воспоминания о моем боевом товарище и друге молодости бередят старую душевную рану, и помимо воли на глаза наворачиваются слезы…

Тем временем в отсеках нашей подводной лодки шла обычная подготовка к выходу в море. Команда крепила по-походному корабельное имущество, проверяла уложенное в парусиновые сумки индивидуально-спасательные приборы, аварийный инструмент, грузила припасы, заряжала аккумуляторную батарею, пополняла запасы воздуха высокого давления. Когда все работы были окончены, я доложил о готовности корабля к походу командиру бригады.

Ночью 11 сентября 1942 года мы вышли из Поти в Туапсе. Переход прошел спокойно, однако в районе Пицунды пришлось срочно уклоняться погружением от немецкого самолета «Юнкерс-88».

Вечером 12 сентября, когда яркие краски на море стали мягкими и расплывчатыми, мы вошли в знакомую гавань Туапсе. Обогнув узкий волнолом с башенкой маяка, подводная лодка направилась к причальной стенке Туапсинского торгового порта.

Не прошло и двух месяцев с тех пор, как мы здесь ремонтировали левую муфту БОМАГ, и как разительно переменилась округа! Здесь также беспощадно промчался бушующий вихрь войны. Город и порт были сильно разрушены. Судоремонтный завод и прилегающие к нему портовые склады разбиты, повреждены многие причалы порта с нефтепроводами.

В наступающих вечерних сумерках на причальной стенке нас встречал представитель штаба флота капитан 3-го ранга Алексей Петрович Иванов.

Алексея Петровича я знал еще до войны. Это был смелый, инициативный, грамотный командир. Не думалось мне тогда, что вижу его в последний раз… Он погиб на Малой Земле в 1943 году при высадке десанта в районе Южной Озерейки.

— Начальник штаба флота поручил вручить вам эту боевую директиву! — начал он с ходу. — Обстановка на флоте очень сложная. Главной задачей флота в настоящее время, помимо нарушения морских сообщений противника, является уничтожение его кораблей и судов в пунктах базирования артиллерийскими, торпедными и бомбовыми ударами. Для выполнения этих задач объединяются усилия подводных лодок, авиации и боевых надводных кораблей. Вы первые… — Он поправил пистолетную кобуру и продолжил: — Задание трудное и необычное, поэтому изучи боевую директиву обстоятельно. Я постараюсь ответить на все твои вопросы.

Мы с комиссаром присели на разножки, вынесенные верхним вахтенным, и принялись обсуждать Поставленные боевые задачи.

В первые дни боевого похода мы должны обеспечить совместный набег пяти торпедных катеров с авиацией флота на скопление боевых кораблей и вспомогательных судов противника в Двухъякорной бухте.

В связи с этим нашей первой боевой задачей стала разведка Двухъякорной бухты и донесение результатов начальнику штаба флота.

По сигналу начала набеговой операции мы должны были отойти от берега на 10 миль и ночью, в назначенное время, в течение часа прожектором освещать мористую часть горизонта. На огонь нашего прожектора должны были выйти пять торпедных катеров, подойти к борту нашей лодки, и мы голосом должны были доложить им уточненную обстановку в бухте. Это была вторая наша боевая задача.

После окончания совместного удара торпедных катеров и авиации по Двухъякорной бухте мы должны были перейти к Ялте и произвести разведку скопления плавсредств в Ялтинском порту. Это была третья боевая задача.

В вечерние сумерки мы должны были произвести артиллерийский обстрел скопления плавсредств из 100-миллиметрового орудия с дистанции 60 кабельтовых. Это была четвертая боевая задача.

После обстрела Ялтинского порта произвести разведку плавсредств в Алуште и при обнаружении их произвести обстрел Алушты. Это была пятая наша боевая задача.

И наконец, мы должны были охотиться за транспортами на немецких коммуникациях, идущих вдоль крымского побережья из Севастополя на Ялту, Феодосию и Керчь.