Бог

Мои брови непроизвольно поползли вверх. Закари не смог заставить кого-то повиноваться на своей территории?!! Бред!

— Не веришь? — с усмешкой, щурился врач. — Не удивительно, я бы тоже не поверил, если бы не присутствовал при этом.

Сэджвик налил себе стакан воды.

— Знаешь, он сказал, что пока еще не является членом Эста-нова, поэтому не будет ввязываться «в местные дела».

— А атаман?

— Сжал кулаки до белых костяшек и выставил прочь, на что твой знакомый не очень обиделся.

— Удивительно, — все еще сомневался я.

— Локи согласился помочь с условием, что с этого момента становится полноправным жителем Эста-нова, на что, понятное дело, Закари ответил отказом, объяснив, что сначала ему стоит ознакомиться с правилами.

— А Локи?

— А тот ответил, что уже ознакомился, пока ты был в отключке. Ясное дело, атаман немедленно задал несколько вопросов, и ты знаешь, Локи дал ответ, словно перед ним книжка была открыта!

Я нахмурился.

— Но ведь Закари так просто не проймешь, и он сказал, что ему, как любому взрослому мужчине, предстоит дать показательный бой, чтобы продемонстрировать свои боевые навыки и быть определенным либо в агрокомплекс, либо в отряд.

— И? — я уже с трудом сдерживал любопытство.

— Локи тут же предложил продемонстрировать «что там от него хотят».

Я мог прекрасно представить, как изменился в лице наш атаман, который на дух не переносил спешки и предпочитал неукоснительно следовать уставу.

— И Закари его отшил, после чего Локи отказался идти помогать, — закончил я за доктора.

— Бинго, мой мальчик! — Сэджвик, казалось, веселился от души. — Знаешь, этот твой друг весьма занимательный малый, только мне кажется, что тебе он не очень нравится.

Я неохотно кивнул.

— Так, а зачем ты подписался, что он твой друг? — недоумевал старик.

— Выбора не было, — пробубнил я, старательно отводя глаза от проницательного взгляда Сэджвика. Мое нежелание говорить от него не укрылось, но в душу лезть не стал.

— Ладно, не знаю, что там у вас случилось, но знаешь, когда он тебя принес, хмурился он прилично, хотя я и смог рассмотреть только глаза. А когда Закари потребовал передать тебя одному из наших, он сказал, что отрежет руку первому, кто коснётся тебя без разрешения. Атаман боялся тебе навредить и потому не стал спорить, хотя его и перекосило от наглости этого малого.

— Он меня принес? — не понял я.

— Ну, да.

— То есть пешком?

— Конечно! Мы тоже удивились, но он был покрыт пылью и песком с ног до головы, поэтому в конце-концов нам пришлось ему поверить.

Что ж ты за хрен такой?! — неслось у меня в голове. — Через пустыню на руках…

Это было уже совсем из разряда фантастики. Да, к нему определенно стоило присмотреться повнимательней, прежде чем шевелить хоть пальцем, иначе это могло стать последним движением в моей жизни… а доктор продолжал.

— Пока я не сказал, что тебе ничего не угрожает, он так и стоял над тобой всем своим видом отпугивая местных, хотевших справиться о твоем самочувствии, я даже подумал…

Я предостерегающе перевел взгляд на Сэджвика, уж чего-чего, а глупостей сердобольного старика я точно не желал слышать.

— Бог с ним, это твое дело Кайто, но если понадобится помощь — ты знаешь, где ее найти.

Часть 14

Вечером я вышел на улицу, и мне немного полегчало. Пусть моя деревня и носила траурно-черные отметины недавнего горя, но я был рад, что вот, передо мной, знакомые лица и стены.

Не поворачиваясь, я чувствовал его взгляд на своем затылке. Плевать, пусть пялится сколько влезет. Пока я в больничном отсеке, он меня не тронет, а потом будет суд и… в общем, мне пока не стоило бояться.

Я был рад знакомым, и, кажется, они тоже не винили меня в произошедшем. Я немного поболтал, обошел головешки хибар и заглянул в свою комнатку. Ее не тронуло, наверное потому, что она находилась на самом отшибе, поднимаясь высоко над землей и выходя единственным окном на бесконечную полосу песка, тянувшуюся за укреплением Эста-нова.

Я любил это убогое место. По утрам ко мне заглядывало солнце, а после полудня ныряло за окрашенную белым стену. Благодаря моей маленькой уловке, жилище не раскалялось до горячей картофелины, и здесь было почти сносно даже в разгар дня.

Удобств не было никаких, кроме низкого ветхого диванчика, покрытого стертой тканью блёкло-коричневого оттенка, столика на коротких ножках и пары табуреток. Туалет был общий, на несколько семей, и располагался поодаль. Там же был и летний душ, где было строго распределено количество воды на день. Я не стал там задерживаться и вернулся пораньше, как просил доктор.

В мед отсеке никого не было.

— Умойся, я намажу мазью лицо.

От неожиданности я вздрогнул. Сука! Как же ему удавалось скрыть малейшие следы своего присутствия!

— Я сам, — рявкнул я грубее, чем собирался.

— Это не приглашение, — словно попросив передвинуть стул, отозвался мой кошмар.

Аааа! Когда же этот бред закончится?!

Неряшливо скинув обувь у входа, я протопал в ванную.

Плеснуть на лицо прохладной водой было приятно.

Сзади, меня по-хозяйски обхватила знакомая рука.