Бог бросил кости (СИ)

— Не совсем, — сказал он наконец. — Классическая теория поля построена на трёх применениях оператора набла — я не про Первого Наблу, я про математический инструмент — это градиент, дивергенция и ротор. В классике всё строго, но кванты позволяют изменять конфигурацию чётных уравнений электромагнитного поля, и Сейза понял, как делать это локально, — Мацело прервался, осознав, что собеседник может его не понимать. — Если по-простому, при воздействии роторного луча изменяются законы физики, и атомы перестают существовать в привычном виде. Происходит разрушение с выделением энергии. Иными словами, роторный луч прожигает отверстие в любом материале. Видели когда-нибудь, например, роторный пистолет в действии?

Перед глазами Лориана снова встала та самая ночь, когда он впервые появился на поверхности Кубуса; как он прятался за шкафами и предметами от едва различимого светящегося луча, пробивавшего полыхающие лунки в бетонном полу. Только сейчас он понял, что шкаф не спас бы его от подобного выстрела, и за то, что он сейчас цел, стоит благодарить лишь милосердие Зормильтона — или его не очень высокую меткость…

— Да, видел, — ответил Лориан. — Но зачем вам пистолеты здесь? Я имею в виду… В общем, зачем?

— А это, похоже, локальное знание работающих близко к техническим уровням, — Мацело загадочно улыбнулся, и его усталое лицо приобрело зловещее выражение. — Вы наверняка слышали про Тормонов — Скрытый Народ? Нет? Тогда слушайте. Когда Агмаил возвёл Кубус, не все были согласны с тем, чтобы жить в его идеальном мире. Таким не было места на поверхности, но и на Дне они не остались. Тормоны поселились на техническом уровне, и первое время это очень беспокоило тех, кто там работал. Но они не портили машины, они не нападали на людей, и поэтому, когда у Агмаила спросили, что с ними делать, он дал ответ, оставшийся в истории: «Пусть они остаются»…

***

Устрашающий атексетский робот, гребя ногами, стремительно всплывал, оставляя глубоко внизу слабый зеленоватый свет подводного города. В груди его, в воздушном пузыре находился человек — первый за тысячи лет, кто дерзнул подняться со Дна на поверхность. Человек крепко держал контактные стержни, и его мозг усиленно работал, отдавая роботу всё новые и новые команды движений ногами.

Человек уже оставил всякие попытки увидеть что-либо в кромешной тьме вокруг. Первое время он надеялся, что его путь не пересечётся ни с одной из Дорог, по которым плывут рыбы-шредеры, но сейчас ему было уже всё равно. Всё его сознание сейчас занимали лишь движения ногами.

И тут сердце человека забилось чаще — ему показалось, что он увидел свет. Не переставая грести ногами, он восхищённо смотрел на красноватое свечение, разгорающееся всё шире и шире — вскоре одного взгляда не хватало, чтобы увидеть его целиком. Человек понял — он добрался.

И когда человек уже мог видеть, как колышется этот свет от волн поверхности, ноги робота дрогнули и остановились. И в следующий момент, едва человек успел вдохнуть побольше воздуха, воздушный пузырь отделился и устремился туда, куда секунду назад плыл атексетский робот.

Человек отчаянно грёб руками и ногами, плывя в сторону красноватого свечения. Солёная вода жгла глаза, и человек зажмурился — не помогло. В холодной воде немели мышцы, и лодыжку человека свело судорогой. Он продолжал плыть.

Красноватое свечение становилось всё ближе, волны на поверхности всё явственней — и вот, человек высунул голову из воды и сделал глубокий вдох. В следующий момент его накрыла метровая волна.

Когда человек смог, наконец, держаться на поверхности, он протёр глаза и огляделся. Над ним нависала колоссальная структура из переплетённых труб, металлического каркаса и вещей, которым не было названия. Из этой структуры исходил тот самый красноватый свет, который манил человека из глубин океана, а сама она косой безграничной плоскостью выходила из водной поверхности и уходила в неизвестность. Человек поплыл через волны туда, где эта структура касалась воды.

Подплыв поближе, человек понял, что самое сложное ещё впереди. Решётчатая металлическая дорожка, единственное, куда можно было выбраться, находилась так, что волны проходили едва в метре под ней. Лодыжка всё ещё страшно болела, и человек начал понимать, что замерзает.

Подплыв под дорожку, он подскочил на волне, вытянув руку — пальцы коснулись края, но зацепиться не смогли. Вторая волна оказалась ниже — человеку не хватило доброй ладони. Зубы начинали стучать, и человек заметил, что больше не чувствует боли в лодыжке — как не чувствует и всей ноги. Накатила третья волна — пальцы человека зацепились фалангами и тут же соскочили; но короткого момента хватило, чтобы он смог перехватиться другой рукой и ухватить дорожку крепко. Человек подтянулся и выбросил себя на металлическую решётку.