Бог бросил кости (СИ)

Для Зормильтона схема была напоминанием, но никак не опорой. Настоящий анализ находился в голове учёного, где развернулась полная, красочная и многомерная схема результатов эксперимента. На экране компьютера был список эмоциональных команд для каждого действия. На первый взгляд не было никакой системы, никакой закономерности — как и на второй, так и на третий…

Зормильтон чувствовал, что явно что-то упускает, и решил проверить чувства.

— Движения атексетской машины контролируются через нейру с помощью эмоциональных команд, — Зормильтон постарался сформулировать происходящее максимально точно. — Посмотрим…

Первая часть фразы — «движения атексетской машины контролируются» — казалась очевидной. Множество экспериментов подтвердило, что одни и те же командные воспоминания производят одни и те же движения — это и есть контроль. Но контролируются ли именно движения, или движения — лишь последствия какого-то внутреннего процесса, происходящего в машине? Зормильтон записал этот вопрос, чтобы обдумать позже. Более очевидным было то, что машина контролируется через нейру — единственное, что было подключено к машине во время эксперимента. Зормильтон отбросил первую часть предложения и сосредоточился на последней: «с помощью эмоциональных команд» — и обратил её в вопрос:

— А эмоциональными ли командами управляется эта машинка?

«Машина управляется через нейру — нейра передаёт впечатления — машина управляется впечатлениями».

Зормильтон вспомнил виды впечатлений, которыми способно оперировать сознание человека: эмоциональные, моторные и сенсорные, все остальные — их комбинация или вырождение. В чистом виде этими типами впечатлений не управляется ни одно устройство на Кубусе — кроме Истребителей Железных Рыцарей.

— Так-так-так-так-та-а-ак!

Зормильтон рассмеялся, осознав, какую глупую логическую ошибку он допустил, проводя свои эксперименты. Истребитель управляется эмоциями в чистом виде, и для прямого доступа к атексетской машине Зормильтон подсознательно решил использовать именно их. Но что, если попробовать использовать для управления другие базовые типы впечатлений? Если машина воспринимает совершенно иную информацию?

Зормильтон почувствовал присутствие — тонкая, почти незаметная игла пронзила его сознание, и он обернулся: за его спиной стоял Франц.

— Поздравляю вас, Альмер, — сказал он, скромно улыбаясь. — Я уверен, вы на верном пути.

— Ничего ещё не подтверждено, хе-хе, — ответил Зормильтон, записывая свои выводы. — Это пока только гипотеза, ей до теории ещё далеко. Надо придумать план следующего эксперимента, чтобы проверить это. Будет долго даже выделять моторную и сенсорную составляющую тех воспоминаний, которые мы используем, не то, что просто подставить… Персиваль нужен мне.

— Но вы кое-что упускаете, позвольте заметить, — сказал Франц.

— Надо же, и что же? — удивился Зормильтон.

— Вот это, — ответил Франц, и указал на тетрадь, где было написано: «Движения — объект контроля или последствия объекта контроля?» Зормильтон задумался, и Франц пояснил: — Вы слишком поддались азарту вдохновения, Альмер. Возможно, логическая ошибка не стоила вам эксперимента, и не стоит думать, что вы победили, лишь найдя её. Но ваша победа в том, что вы нашли, куда двигаться дальше.

— Спасибо, Франц. Будем работать, будем думать больше. Похоже, разгадка тайны управления этой штукой откладывается. К слову, Франц, — Зормильтон постучал пальцами по столу. — Откуда вы взяли эту машинку и как долго она меня ждала?

Франц посмотрел на часы на стене кабинета.

— Нам подняли её со Дна Ленорины. Это артефакт конца тех времён, когда Второй Осколок Айлинерона жил под водой, на Дне этой планеты — тогда прилетели Атексеты, это, похоже, единственное, что от них осталось на Кубусе. И если вы помните, при первой вашей встрече с этой машиной я вам сразу сказал, что и трёх дней не прошло, как мы её получили. А что-то не так, Альмер?

— Ну погляди, Франц. Три тысячи лет миновало, а Первых Атексетов начали исследовать только сейчас, причём чудо как плодотворно. Неужели во времена Вторжения люди не узнали ровным счётом ничего об их технологиях? И что случилось с…

— Случилось с кем? — спросил Франц озадаченно после пятисекундной паузы.

Зормильтон с полуоткрытым ртом недоумевающее смотрел в пространство. Вихрь мыслей в сознании закрутился и утих, оставив лишь пустоту — ни одной зацепки, которая бы помогла продолжить мысль.

— Ай, знаешь, не помню, — с досадой сказал Зормильтон, стуча пальцами по столу.

И тут Франц поднял бровь и посмотрел одними глазами куда-то в сторону.

— Кто-то здесь есть, — сказал он тихо.

— Я не слышу, — ответил Зормильтон озадаченно.

— В лабораторию кто-то проник. Проверьте, Альмер. И возьмите оружие — так, на всякий случай. Я пойду с вами.

Зормильтон запустил руку под столешницу и достал роторный пистолет — миниатюрную версию боевого оружия с Истребителей. Держа его наготове, он вышел из кабинета и направился в сторону двери лаборатории. Франц бесшумно проследовал за ним.