Бог и мозг. Научное объяснение Бога, религиозности и духовности

Именно по этой причине теперь, когда россияне получили возможность самостоятельно выбирать, во что верить, я рад предложить им первую научную интерпретацию человеческой духовности. Благодаря новым научным исследованиям в области нейрологии, генетики, антропологии и этноботаники мы теперь можем позволить себе принять доктрину неверия по веской причине — не просто потому, что нам так велели или так полагается, а потому, что она подкреплена научными доказательствами. К атеизму никого не следует принуждать, незачем принимать его на веру только потому, что он привычен и популярен. Атеизм — отдельное целостное мировоззрение, принимать которое надлежит лишь после всестороннего анализа и придирчивого изучения, убедившись, что полученная парадигма действительно рациональна. Надеюсь, в ходе работы над книгой мне удалось способствовать формированию такой парадигмы.

Независимо от того, решит читатель в конце концов принять или отвергнуть новый атеизм, готовность рассмотреть доводы в его пользу и знакомство с моей точкой зрения никому не повредят.

Мэтью Альпер

От автора

Я хочу поблагодарить моих родителей, Джоан и Джуда, и сестру Элизабет за неустанную поддержку, доктора Э. Фуллера Тори и доктора Артура Рифкина за внесение поправок, Тоню Бикертон-Уотсон за ее бесценное время, Джона Стерна, Арта Белла, Лайзу Лайон, Эдварда О. Уилсона, Хелену Шварц, Сюзан Рабинер, Шерри Фрезир и Лайзу Вашер из McNaughton&Gunn, Арнольда Сэдвина, Уильяма Райта, Джо Фрида, Ребекку Моррис, Альберта Фернандеса, Брэндона Куэста, Лори Вуд, Даниэллу Монтичелло, Доминик Ракка, Гиллеля Блэка, Тару ВанТиммерен, Мэтта Даймонда, Меган Демпстер, Дженин Мерфи, а также бесчисленное множество других людей, которые помогали мне на всем протяжении работы.

Пролог

«Человек находится в мире или выброшен в мир. И он стоит перед миром, как перед загадкой, требующей разрешения».

Николай Бердяев

«Я хочу знать мысли Бога, остальное — частности».

Альберт Эйнштейн

I

Знание — сила, именно способность человека как вида мыслить, то есть приобретать знания методом дедукции, обеспечила ему титул самого могущественного существа на Земле. Мы мыслим, потому что вынуждены делать это. От мышления зависит наше выживание, поскольку каждая новая порция информации, приобретенная нами как индивидами или как представителями вида, дает нам больше возможностей подчинить себе наш мир, следовательно, выжить.

Помимо этой практической необходимости накапливать информацию, наш вид стремится к знаниям в надежде обрести благодаря им ощущение смысла и цели. В этом отношении наш вид уникален: от всех прочих он отличается еще и тем, что наряду с более насущными жизненными потребностями обладает и потребностями, которые можно назвать «духовными». Так же, как наше тело жаждет пищи, мы жаждем понять свое предназначение в мире, постичь смысл нашего существования.

Поэтому на протяжении веков представители нашего вида стремились получать информацию не только для того, чтобы подчинять себе наш мир и управлять им, но и чтобы понять наше место в нем. Мы тянулись к знаниям в надежде, что каждое новое открытие внесет свой вклад в разгадку некой космической головоломки, которая, будучи когда-нибудь сложенной, наконец позволит нам со всей определенностью понять, почему мы находимся здесь.

Под эгидой науки человечество изо дня в день разгадывает тайны вселенной, полагая, что каждое новое открытие — это еще один найденный элемент наивысшей головоломки. Во всем, от мельчайших частиц материи до самых дальних пространств космоса, наше невежество неуклонно вытесняется пониманием.

…

Бог — это загадка, которая дразнит нас, неясно вырисовываясь над естественными науками

Но при всех накопленных нами знаниях одна деталь головоломки неизменно ускользает от нас, и эта загадка, которая дразнит нас, неясно вырисовываясь над естественными науками, — проблема Бога. Именно она в большей степени, чем любая другая, выглядит высшим испытанием для человечества, той самой задачей, решение которой, если оно когда-нибудь вообще будет найдено, скорее всего подарит нам ту самую определенность, общую картину, с мучительной настойчивостью искомую нами. Ведь в основании проблемы существования Бога может скрываться решение проблемы существования человека.

II

Однако прежде чем завести разговор о проблеме Бога, следует, как учил Сократ, определиться с терминами. Кого или что мы имеем в виду, говоря о Боге? Греческих богов, египетских, скандинавских, богов йоруба или ацтеков, Будду, Яхве, Брахму, Кришну, Иисуса, Амона-Ра, Аллаха? Как можно обращаться к вопросу существования Бога, если само это слово люди понимают настолько по-разному?