БОГ КАЛИБРА 58

– Кто электростанцию-то делать будет? – ухмыльнулся я. – Никого не осталось…

– Все равно. Обменять можно. Они ценятся…

Ценятся. Электростанция. Полезные вещи. Я подумал немножко и пришел к выводу, что не стоит пренебрегать ценными вещами. Кто его знает, может, домой вернуться получится. Потом на самом деле на что-нибудь обменяю.

На невесту.

– Как их доставать? – спросил я.

– Надо лезть.

– Я не полезу…

Алиса опустилась на живот и поползла под трубу. Исчезла. Я ждал. Меня тоже влекло к трубе, железа много, наверное, на самом деле эта труба что-то стягивает.

– Эй, – позвал я. – Ты скоро?

Алиса не появлялась. Я опустился на колени. Под трубой было темно. Мрак. Алисы не видно.

– Ну? – позвал я. – Ползешь?

Алиса не ползла. Вообще не показывалась. Это мне уже перестало нравиться. Одно дело битва лицом к лицу, другое – в узком пространстве.

– Сейчас стрельну, – сказал я. – Если ты не вылезешь, я буду стрелять!

– Да не дергайся, – отозвалась Алиса. – Головой ударилась, потерялась. Смотри зато.

Алиса протянула ладонь. Левые слезы на самом деле были похожи на слезы. Вытянутые железные шарики. Много.

– Держи, – она ссыпала мне в руку слезы. – Они вроде как удачу приносят.

– Удачу?

– Ага. А перед грозой жужжат. Можно ожерелье сделать.

– Зачем мне ожерелье?

– Не тебе, балда, а твоей рыбоедихе. Подружке то есть. Ожерелье ей свяжешь. Она у тебя в Рыбинске сразу самая красивая станет. Будете сидеть где-нибудь в болоте, бычков трескать да радоваться. Хорошо?

Я не ответил. Спрятал слезы в карман.

– Да… – грустно сказала Алиса. – А я не знаю даже, что мне делать…

– Ничего. Выберемся на поверхность, найдешь людей с соседнего убежища. Да все в порядке будет. Нам идти надо.

Мы продолжили путь. Заболела шея. Оттого, что я пытался продвинуть вперед голову. И ноги. Мышцы на бедрах заболели, заныли, причем как-то все, а не только мелкие. Мне казалось, что я не просто шел, а толкал перед собой здоровенный металлический шар. И чем дальше я толкал этот самый шар, тем тяжелее он становился.

Но я упрямился. Продавливался и продавливался. Когда вытягивал руки вперед, пальцы не встречали никакого препятствия. Но стоило сделать шаг, как я это препятствие начинал чувствовать. Шагал как сквозь землю.

Алиса что-то хрипела у меня за спиной. Я начинал подумывать о возвращении. Вернемся, закроемся в одной из комнат, переждем. Как-нибудь…

– Вернуться не получится, – Алиса перехватила мои мысли. – я тебя предупреждала…

– Почему не получится?

Я остановился и тут же почувствовал, как меня начинает сдвигать обратно.

– Не получится, – выдохнула Алиса. – Это… В этом увязаешь. Пройти можно только в одну сторону… Если мы назад отправимся, будет все то же самое… Последние силы потратим…

– Значит, мы пройдем здесь, – сказал я. -. Прямо.

Я навалился посильнее. Интересно, можно так прорваться через два километра?

Через километр.

Через километр я почти не мог дышать. Воздуха почти не осталось, он выдавился. Я чувствовал, как начал распухать левый локоть. Горло болело, несколько зубов заметно покачивались. Даже язык болел.

– Надо отдохнуть, – сказал я. – Немного…

Лопатки отрывались от мяса. Позвоночник хрустел и сворачивался. Я сел. Прислонился спиной к внешней стене туннеля. Стал смотреть на трубу. От нее исходило тепло, не такое, какое растекается от костра или от солнца, другое. Непонятное. Покой. Толстая труба излучала покой.

– Нельзя долго сидеть, я тебе говорила, – сказала Алиса. – Можно заснуть и не проснуться…

Я кивнул. Можно заснуть и не проснуться от счастья.

Я стал дышать, следовало продышаться.

Рядом дышала Алиса.

– Слушай, Алиса, а вот там у вас дверь с кнопками… – я кивнул назад. – Та, тяжелая…

– Бронедверь.

– Ну да. Ее ведь кто хочет открыть не может, да?

– Точно, – зевнула Алиса. – Там шифр. Сначала мы карточки придумали, такие электронные, провел – замок и открылся. Но потом поняли, что это неудобно. А вдруг кто-нибудь карточку потеряет, тогда что? Может посторонний пробраться. Поэтому код. Каждый помнит код, а сам код раз в неделю меняют… Ты что хочешь сказать?

Я еще подышал. Звенеть в ушах стало потише.

– Ты что хочешь сказать, а?

– Я хочу сказать, что все понятно.

Алиса плюнула.

– Этого не может быть, – пробормотала Алиса.

– По-другому никак Кто-то из ваших. Вряд ли в вентиляцию снаружи можно проникнуть. Ваш. Ты говорила тут китайское бешенство…

– Не знаю. Возможно, это…

– Что?

– Да ничего…

Алиса выдохнула.

– А еще кто-нибудь тут есть? – спросил я. – В Нижнем Метро?

– Есть еще несколько станций, и на севере и на юге, я же говорила. Но мы с ними мало общались…

– Ясно.

– Что тебе ясно?

– Ничего не ясно, вот что! Ясно, что детей сперли… Раньше про такое не слышала?

Алиса не ответила.

– Раньше такое случалось?

– Случалось. Про Крысолова знаешь?

Я слыхал про разных Крысоловов, они по-разному безобразничали и людям добрым вредили, Алиса рассказывала:

– Приходит незнакомец в дурацкой шапке, живет. А потом исчезает. И все дети с ним исчезают из города. А с самим городом беда происходит. То блохи чумные, то потоп страшный, а то и торф внизу загорится, все провалится, никого не остается…