Бог, которого люблю

Невольно сравнивал, как я переносил болезнь и как он её переносит. Конечно, вера помогла мне тогда, но радости во мне и в помине не было. От него же, когда мы разговариваем, исходит радость. Даже заметил ему:

– Кто-то, если послушает нас, наверняка скажет: «Вот два чудака. Одному из них врачи сказали, что жить осталось несколько месяцев, а они оба смеются, чему-то радуются».

Была у Саши одна особенность. Иногда, если происходило что-то замечательное, он не сразу рассказывал об этом, лишь спустя какое-то время. И когда уже прошло недели две после операции, он поведал мне.

– Я как-то сразу не решился с тобой поделиться, – признался Саша. – Но ты знаешь, дни, проведённые в госпитале, оказались самыми счастливыми в моей жизни. Господь дал мне увидеть то, что на порядок превосходит ощущение исцеления. Он дал мне увидеть Его любовь к людям, которая и есть Его сущность. Его любовь, как река, и я был в ней, она текла во мне, я не ощущал ни страха, ни беспокойства, даже не думал о происходящем.

– Первая моя мысль, – продолжал Саша, – когда начал осознавать, что Господь показал мне – была о тех людях, которые не знают Его любви. Не знают, что есть Помощник, жаждущий всегда быть рядом с ними в любой беде. Они всё решают своими силами, живут в страхе, во зле, без надежды. И всё потому, что не возвратились к Пастырю и Блюстителю их душ.

Я слушал Сашу и чувствовал, как мне передаётся его радость. Когда он сделал паузу, сказал ему:

– Думаю, всё, что тебе показал Господь, и есть свидетельства, что Он победил смерть – самого главного врага. Ты радуешься и счастлив в таких обстоятельствах, при которых, с точки зрения мира, радоваться невозможно. У человека такой радости в природе нет, и не может быть. Её может дать только Господь. А это значит, что Он всё может. Как и говорит Писание: «Воскресит наши смертные тела Духом Своим, живущим в нас…». Господь знал, что ты выдержишь испытание, которое выпадет тебе. Потому и допустил его, знал, что у тебя есть способность поделиться этим с людьми…

– Про испытания, про способности я с тобой немного не согласен, – мягко возразил Саша. – Я был на руках Господа, и это не испытание. Ничего приятнее в жизни нет. А насчёт способностей… После всего, что показал Господь, я чётко знаю: Он открыл мне всё не потому, что имею какой-то подвиг в вере или сделал что-то, в моих глазах, значащее для Него, для людей. Я принял Его Сына. И Он принимает нас не на основании того, что мы делаем, но только если мы принимаем Его Сына…

Когда Саша жил в Израиле, много раз звал меня к себе, приезжай, говорил он, ведь ты так и не принял водного крещения. Я крещу тебя в Иордане. Мы как раз живём недалеко от того места, где крестился Иисус.

Почему-то водное крещение мне казалось необязательным. Я же отдал свою жизнь Христу, покаялся. Что может добавить к этому символическое погружение в воду?

– Когда входишь в воду и опускаешься в ней с головой, – говорил Саша, – то этим публично признаёшь: ты так же повинен смерти, как и люди первого мира, которых Бог уничтожил потопом за их грехи. Ты ничем не лучше их. В этот момент ты становишься частичкой того, что сделал Господь. Он Сам вошёл в воду, чтобы взять из неё все грехи, которые туда принесли и принесут люди. Затем заплатил за эти грехи на кресте, а потом, воскреснув, оживил всех верующих в Него.

После того, как Саша заболел, во мне возникло сильное желание поехать к нему в Ирландию, помолиться за него и непременно принять из его рук водное крещение.

Тут же восстановил просроченный американский паспорт, заказал билеты на самолёт.

…Мы не виделись почти двадцать лет. Первые мгновения нашей встречи я даже не мог смотреть на него: настолько изменила его болезнь. Уступив уговорам жены, он всё же согласился пройти курс химиотерапии и радиации.

Никогда прежде не видел Сашину жену Иляну и его детей: девочек Лилю, Талечку и Сюзика, которой было всего шесть лет и мальчиков – Яшу и Мотика.

В моём распоряжении было всего двое суток. В первый же день мы пошли гулять. Видно, Саша не рассчитал свои силы, к тому же обратная дорога была на подъём, и вечером ему стало очень плохо.

– У меня что-то неладное с рукой, – пожаловался он, – как будто её кто-то выкручивает, помолись за меня.

Я подошёл к нему, сел рядом с ним на постель, взял его, за больную руку, и мы одновременно стали молиться. Во время молитвы по моему телу прошёл жар. Язык почти перестал слушаться меня. «Сейчас начну говорить что-то не связанное с сознанием, слова сами собой польются из меня, – подумал я. – Может быть, именно сейчас Господь даст мне дар говорения иными языкам, о котором столько раз просил Его».

Эти мысли промелькнули в секунду, но, видно, этой секунды и было достаточно, чтобы вывести меня из состояния, в котором находился.

Я должен был закончить молитву, неожиданно для себя произнёс: «Господь, исцели Сашу. Если для этого нужна половина жизни, которая у меня осталась, возьми её, отдай Саше».

Позже в тот день наедине с собой, задумался: «Что же такое я сказал? Ведь это не шутка».