Бог, которого люблю

И разве не чудо: что вскоре многие из тех, кто вели дело Марика и тысяч других отказников, обвиняли их в предательстве, в измене родине, сами бежали из страны…

Что ж, в одном самолёте вместе с Мариком мы не оказались, но вот о том, как написать книгу о Христе, в Которого он не верит, уже сколько лет раздумываем вместе. Однажды он даже очень помог мне своими замечаниями. Дал прочесть ему страницы, где писал о прошлом, стараясь обойти эпизоды моей жизни, за которые стыдно, и моё повествование зашло в тупик. Прочитав написанное, Марик тут же уличил меня в неискренности:

– Э-э-э-э, Мишка, ты очень подробно обо всём и обо всех пишешь, а вот когда речь доходит до неприятных в твоей жизни моментов, тут ты врубаешь тормоза.

Именно эти его слова помогли преодолеть себя: «Напишу правду, и коротко», – решил я.

И когда выложил на бумагу правду – всего десяток слов – сразу почувствовал огромное облегчение, понял, что вышел из тупика.

Не помню, когда это было – до того, как Марик написал стихи или после, я помолился за него так:

– Господь Иисус, прошу Тебя – открой Марику имя Своё, коснись его, пожалуйста, Духом Своим, как нежным облачком. Дай ему счастье услышать Твой голос – тихий и кроткий, зовущий домой – в дом вечный. Ведь он же сам пишет:

Лишь надо бросить старый дом,

Принять, покаяться, поверить.

Саша

«Да и всё почитаю тщетою ради превосходства познания Христа Иисуса, Господа моего: для Него я от всего отказался, и всё почитаю за сор, чтобы приобресть Христа».

Филиппийцам. 3:8.

Уезжая в Израиль, Марик взял с собой вторую часть моей рукописи. Обещал отредактировать. Через месяц созвонились. Он здорово раскритиковал рукопись. Сказал, что герои безликие, что даже не описал их внешности, да и говорят одним языком, и вообще, по его мнению, всё написанное – не художественное произведение, а просто репортаж.

– И ещё, – посоветовал он, – нужен обязательно какой–то конец. Я скоро пошлю тебе по интернету то, что отредактировал и конец, который дописал. Если тебе не понравится, не используй его. Но поверь мне – такие правила в литературе, их нельзя игнорировать: должно быть окончание.

Спустя несколько дней получил от него отредактированную рукопись.

Вот, что предложил дописать Марик:

«Ну, вот и подошли к концу записи о моей жизни, записи, вышедшие не столько из-под пера, сколько из сердца, не приукрашенные, не выдуманные… Записи о великой моей благодарности Богу, Который повёл меня единственным, ведомым только Ему путём. Повёл меня, поверившего в Него, принявшего Его. И не был этот путь лёгок и приятен, ибо не был я свят, не был достаточно терпелив, не был идеальным послушником Его воли. Но Он поверил в меня, ибо я верил в Него. Верил и верую по сей день, и буду верить до последнего вздоха.

Вот она, как на ладони, видна всем моя жизнь.

Я зарабатываю, но и в мыслях даже не гонюсь за «золотым тельцом».

Я научился прощать людей. Я научился понимать людей.

Я пытаюсь помочь нуждающимся в моей помощи и делаю это с радостью, ничего не ожидая взамен.

Я живу с тихим счастьем в душе, оттого, что Бог, Которого люблю, всегда рядом со мной, и, значит, я никогда не бываю одинок.

Благословен Ты, Господи!..»

Итак, Марик предлагал дать самому себе лестную оценку, и на этом поставить точку. Изящные слова, написанные в определённом ритме, не более того. Дух же, которым я был наставлен, весь опыт моей жизни во Христе говорил: возвышающий себя, унижен будет. Пока жив, точки не будет, впереди путь, который должен пройти, путь, на котором не известно, что ждёт тебя завтра. Однако, чтобы ни случилось, в какой бы тупик не зашёл, Господь не оставит. Упаду – поднимет Духом Своим… и окончание, к которому подведёт Господь, окажется совершенно иным, в действии. Разница будет потрясающей. Читатель это непременно отметит. Надо только запастись терпением.

Последние несколько лет я и сам часто задавал себе вопрос: Чем же всё окончится, что произойдёт? Может, что-то резко изменится в Сашиной жизни?

Вот уже много лет он живёт в Израиле в маленьком поселении. Почему же Господь не выведет его оттуда? Ведь Саша мог бы столько много сказать людям. Когда бы ни спрашивал его о значении какого-либо стиха в Евангелии, он почти всегда знал его наизусть. Мало того, он часто припоминал и что написано перед стихом, о котором спрашивал и дальше. То, как глубоко он постиг Писание, изумляло меня. Иногда часами задавал ему вопросы, и он объяснял пророчества Ветхого Завета.

Когда год назад Саша ездил в Москву, ему предложили стать пастором довольно крупной церкви. Я подумал тогда, может быть, это логичный конец. Ведь это была как раз именно та церковь, которая помогла мне распространить уже напечатанную первую часть книги, и многие её прихожане прочитали о Саше.

Он не принял тогда этого предложения, оставить шестерых детей и жену в Израиле не мог.