Бог, которого люблю

Я решил, что всё, моему терпению пришёл конец. Отключил телефон на три дня, тем более что накануне пришёл счёт на четыреста долларов. В воскресенье, ровно в одиннадцать часов, когда истекали три дня, назначенные мною, я решил включить телефон. В тот же момент, когда воткнул его в розетку, раздался звонок. Я даже вздрогнул. Как под гипнозом поднял трубку: «Мишенька, а позови, пожалуйста, Борю», – услышал я голос Гали, Бориной подружки.

Страшное уныние проникло в мою душу. Точно дьявольские сети какие-то, решил я.

На улице шёл сильный дождь. Надел куртку, вышел из подъезда, стал звонить в Борину квартиру. Открыл, всегда улыбающийся младший брат. Борис ещё спал. Мы разбудили его, сказали, звонит Галя. Спросонья он ответил словами, которыми лучше всего владел и чаше других употреблял.

На следующий день решил непременно поговорить с ними. Помолившись, чтобы Господь не допустил никакого раздражения, пошёл к ним. Мне повезло. Все они были как раз дома. Может, молитва помогла, может быть, они уже прочитали мою рукопись, которую Григорий неделю назад сам попросил у меня, сказав, что хочет дать её братьям, но встретили они меня приветливо.

– Ребята, вы меня в грех ввели, – начал я.

– Какой грех, Мишка, – сразу же встрепенулся Борис, пожимая плечами и оглядывая всех. – Ты же у нас верующий человек. Какой же может быть грех?

«Хорошо, что разговор принимает полушутливый характер», – подумал я и продолжал:

– У вас же две квартиры, восемь комнат, а вы почему-то всё время заходите ко мне, будете меня. Что ж, вам места не хватает? Я начинаю плохо о вас думать, злиться на вас, а это и есть грех. Я же вам ничего плохого не сделал.

– Да, да, Мишка, – согласился Борис. – Ты нам ничего плохого не сделал. Ну, мы, это, как-то потише постараемся.

Я, вроде бы обращался ко всем, но отвечал только Борис. А Григорий, братья и Татьяна ждали, чем закончится разговор.

– А вот скажи мне, – расплываясь в улыбке, обратился ко мне Борис, – грех это или нет: получать вэлфер и торговать свитерами? Вроде бы я слышал, кто сидит на вэлфере, тот никакого другого дохода иметь не должен.

– Что ж, – ответил им, – я никогда не утверждал, что без греха, у меня много грехов.

– Вот и расскажи, расскажи нам про свои грехи. – В который раз, предвкушая удовольствие и оглядывая всех, перебил меня Борис. – Может, ты и онанизмом занимаешься, ведь ты один, без жены живёшь, а подруги, как я знаю, у тебя нет.

Никогда не видел всю компанию в таком прекрасном настроении. Их лица, буквально, светились каким-то лукавым светом. Почувствовал – вот сейчас время. Дух поможет ответить как должно, это коснётся их, они запомнят Его прикосновение.

Тщательно выверяя слова, сказал:

– Все грешат – верующие и неверующие. Но разница в том, что верующие знают истину, принимают её, и она меняет их.

– А в чём истина? – вдруг спросил младший брат.

Удивительно, но он почему-то не улыбался. Я почувствовал, что дух нашего разговора переменился.

– Иисус сказал, кто от истины, тот слушает голоса Моего, – ответил я ему. – Истина в Его слове, в том, что написано в Библии.

Борис тоже перестал улыбаться. Пристально глядя мне в глаза, спросил:

– Ну а вкратце, чему же она учит, Библия, как она учит жить.

– Если вкратце, то очень просто. Не делай другим того, чего не хочешь себе.

После этих моих слов возникла пауза. Заметил, что лукавый свет напрочь исчез с лиц моих собеседников.

– Ну вот, – продолжал я, – теперь вы знаете, что Бог хочет от вас, знаете крупицу истины. Вы теперь другие люди. До того, как вы этого не знали, на вас и ответственности не было перед Богом. Иисус сказал: «Слово, которое вы слышите, будет судить вас в последний день».

– Ну ты, Мишка, того… Шибко нас не пугай, – беззлобно прокомментировал Борис.

На этом мы и закончили наш «полушутливый» разговор.

У черты

«Ты испытал нас, Боже, переплавил нас, как переплавляют серебро. Ты ввёл нас в сеть, положил оковы на чресла наши, посадил человека на главу нашу. Мы вошли в огонь и в воду, и Ты вывел нас на свободу».

Псалом 65:10–12.

Наконец-то получили визы на въезд в Америку Рита и Вадим. Мы встретились в аэропорту Кеннеди. Они летели через Нью-Йорк в Кливленд. Там жили люди, которые согласились дать им гарант.

Выглядели здорово измученными. Как-никак, одиннадцать месяцев на чемоданах в Италии в постоянном ожидании, в постоянном страхе, что завтра лишат пособия, и нечем будет платить за жильё.

– Ребята, всё позади, – подбодрил я их. – Вы в Америке.

Когда Рита отошла, Вадим сказал:

– Всё это время прожили в маленькой комнате. Кроме чемоданов и кровати там и поставить толком ничего нельзя было. Кухня и туалет общие. Мне-то не привыкать, я ведь на подводной лодке служил, а вот Рита оказалась к этому не готова.