Бог не играет в кости

Однажды ноги вынесли их на небольшую улочку с ювелирными мастерскими и антикварными магазинчиками. Ожерелье, выставленное в окне, поразило Валерию, заставив буквально застыть на месте. Старый хозяин лавчонки без слов открыл витрину и достал именно то украшение, которое так заворожило Валерию. «Сеньорита, оно ожидало именно вас», — торжественно сказал старик. Понятно, что эти слова он говорил каждому потенциальному клиенту, но сейчас Валерия поверила старику. А иначе как он узнал, что она смотрела на это ожерелье? Там было множество других украшений, гораздо ярче, дороже, эффектнее. Но венецианец будто бы прочитал ее мысли. «Это ожерелье сделал старый мастер с Мурано, сейчас так уже не умеют, — сказал он. — Это ваша вещь, она как будто бы сделана специально для вас».

Давид, немного знавший итальянский и переводивший Валерии, с удивлением присвистнул, едва ожерелье коснулось ее шеи: «А ведь старый пройдоха прав! Оно действительно тебе очень идет».

Валерия украдкой смахнула слезы, пока не вернулся адвокат. Не стоит этому бесчувственному мухомору их видеть, он все равно не поймет.

Голос адвоката застал ее врасплох:

— Господин Алонсо, брат и наследник господина Алонсо, был так добр, что разрешил вам забрать из квартиры все, что вы захотите, но я должен составить опись вещей в шкатулке. Это ценности, и я отвечаю…

Валерия передернула плечами — ей было все равно, за что отвечает или не отвечает этот крючкотвор в костюме. Она молча отправилась в гостиную, где в кресле «жил» игрушечный лисенок — первый знак внимания Давида. Собственно, этого лисенка, да ожерелье из муранского стекла она и хотела взять на память.

— Вы и игрушку тоже заберете? — догнал ее голос адвоката.

— Да, это подарок, — сказал Валерия. — Лисенок — единственная вещь, которую я действительно хотела бы оставить себе на память о Давиде…

— Разве? — на этот раз в тоне Могилевского прозвучало неприкрытое ехидство.

Адвокат презрительно смотрел на нее, словно говоря, неужели ты настолько мелочна, что даже эту дешевую игрушку готова прихватить с собой, оправдываясь при этом сочиненной на ходу ложью.

И зачем только она разоткровенничалась!

— Вы не верите, что этот зверек мой? Вы думаете, господин Алонсо вечерами после футбольных матчей и тренировок играл с лисенком?

Могилевский желчно фыркнул, чем окончательно разозлил Валерию. Поначалу она не думала забирать кольцо с бриллиантом, но теперь демонстративно раскрыла коробочку и вынула кольцо.

— Можете включить и его в свою опись. Видите, здесь написано «Валерии, с любовью». Это тоже моя вещь!

С этими словами она надела кольцо на палец, застегнула свою сумку и направилась в кабинет. Могилевский по пятам следовал за ней.

Валерия включила ноутбук и собралась уже вставить флэшку, но адвокат заволновался пуще прежнего.

— Нет, нет и нет! — в ужасе замахал он руками.

— Но я не забираю ноутбук, я только хочу переписать кое-какие файлы. Дело в том, что я иногда работала на этом ноутбуке, писала статьи, здесь содержится нужная мне информация, ссылки…

— Как я узнаю, что данная информация принадлежит вам? — занудствовал адвокат. — Может быть, она вовсе не ваша. Может, вы сейчас скачаете нечто конфиденциальное, приватные фотографии, а потом…

Валерия с возмущенным видом развернула экран к Могилевскому:

— Видите здесь директорию «Валерия»?

Она щелкнула мышкой, и на экране появился текст.

— Новые методы лечения онкологических заболеваний у детей. Иваненко В.А. Прочли заголовок? Иваненко В.А. — это я. Где здесь приватные фотографии? Или вы думаете, что это писал господин Алонсо? Нет? Ну так и не мешайте!

Надутый и оскорбленный адвокат вынужденно отступил. Он отошел к дверям кабинета, демонстрируя всем своим видом, что как юрист он уважает конфиденциальность информации, но как адвокат не потерпит ущемления прав своего клиента.

Конечно, в какой-то степени она лукавила. Статьи действительно были, только уже давно изданные. На самом деле Валерия искала электронный адрес Диего — друга Давида. Если уж кто и мог знать о последних планах и настроениях Давида, так только он. И его контакты хранились в этом ноутбуке.

Дождавшись, когда бдительность адвоката притупится, Валерия быстро застучала по клавишам. В двух словах она описала смерть Давида и свои подозрения на ее счет и просила Диего связаться с ней в самое ближайшее время. Письмо было отправлено. Валерия подхватила свою потяжелевшую сумку и двинулась к выходу, мысленно показав адвокату… нет, не средний палец, как собиралась поначалу, а всего лишь бриллиант на безымянном.

На вечер в больнице были назначены процедуры у выздоравливающих. Трое подростков толкались и хихикали на обтянутом искусственной кожей диванчике в коридоре, рядом с ними успокаивали малышей две молодые мамы.

Как всегда — первыми малыши, чтобы не волновать мам. Валерия действовала быстро, но бережно. За годы работы ее движения дошли до автоматизма, руки научились причинять минимальную боль, а сострадание позволило чувствовать малейшие изменения в состоянии маленького пациента.