Бог не играет в кости

На самом деле думать мне не о чем. В моих планах вернуться в номер, открыть на компьютере подробную карту Нормандских островов и наметить маршрут на завтра. Ганич наверняка уже прислал список укромных мест, где можно укрыть от посторонних глаз сорок человек. Почему-то я была уверена, что пассажиры рейса до сих пор находятся если не на самом Гернси, то на каком-нибудь ближайшем острове. Перевозить такую ораву дальше слишком рискованно. А то, что они живы, так об этом, пусть и несколько иносказательно, поведал мне мой новый знакомец Алекс.

Делиться своими планами с Рэналфом я не собиралась, равно как и рассказывать о встрече с парнем. Но вот почему я не рассказала о мальчишке шефу и Ганичу, для меня оставалось загадкой. Очередная прихоть женской интуиции, не иначе.

Я вздрагиваю — слышится звон битого стекла, грохот падающей мебели, а затем наш судмедэксперт ревет раненым бизоном:

— Хватит! Я профессионал! Я не позволю надо мной насмехаться! Эта катастрофа — глумление над здравым смыслом, это…

Демоль с кулаками набросился на появившегося в пабе Джона. Надо же, оказывается и судмедэсперт имел на хорька зуб! На стороне француза была внезапность и толика везения. Ему удалось повалить британца на пол и пару раз сильно приложить по физиономии. Но затем навыки спецагента взяли верх, и судмедэксперт был повержен.

Рэналф большим глотком расправился со своей кружкой и заметил:

— Кажется, МИб довыделывалось. Дождешься?

На его лице написано радостное предвкушение, в глазах азарт. Я молча киваю.

Шотландец поднялся, похлопал рукой по столу, как бы столбя за собой место, затем, разминая кисти рук, двинулся навстречу Смиту, которого удерживало несколько человек. Проходя мимо, он что-то тихо сказал англичанину и вышел на улицу. Тот, стряхнув удерживающие руки, направился следом. Еще несколько человек вышли вслед за ними. Мне тоже интересно, что там будет происходить, и я уже почти решилась подняться с места, но к моему столику подошел Холланд. Вот уж кого эта англо-французская борьба с шотландским подтекстом совсем не волновала, так нашего пилота.

— Разрешите?

— Пожалуйста.

— Вас сегодня не было видно ни на судне, ни в аэропорту.

— Весь день писала отчет для начальства.

— А мне казалось, что я видел вас утром. Вы спешили на пристань. Неужели я перепутал?

— Нет, не перепутали. Я действительно ходила встречать паром из Гернси. Должен был прибыть свидетель.

Холланд с плохо скрываемым любопытством разглядывает меня, как будто перед ним неведомая зверушка.

— И как? Прибыл?

— К сожалению, нет.

— У вас ссадина на ухе.

Надо же, заметил. Наблюдательный тип. Как я не старалась прикрыть ее волосами, но вышло не совсем удачно.

— Наверное, позавчера на корабле ударилась.

Он с сомнением качает головой:

— Вряд ли, совсем свежая. И довольно серьезная. Стоило бы показаться доктору.

От дальнейших расспросов Холланда меня отвлекает оживление в зале — в пабе появился Киран. Выглядит шотландец очень довольным. Своим торжествующим видом он напоминает уличного кота, отвоевавшего двор с помойкой у соперника. Следом за ним входят радостно гогочущие спасатели. Издалека Рэналф кидает на нас с Холландом сложные взгляды. В них множество вопросов, подозрительность, желание немедленно придти на помощь. Его прищуренные глаза так и говорят: «Что хочет от тебя этот лондонский хлыщ? Отшей его побыстрее!»

Я едва заметно качаю головой. Киран в ответ пожимает плечами и усаживается за стол своих коллег.

— Вы отлично говорите по-английски, практически без акцента, но я так и не понял, откуда вы, Анна?

К такому повороту разговора я всегда готова. Разбуди меня посреди ночи — без запинки выдам домашнюю заготовку. Вот и сейчас я непринужденно называю маленький городок на границе Германии и Чехии.

— Смотрю я на вас и удивляюсь, как такая молодая и красивая девушка угодила в эту передрягу? — не успокаивается Холланд. — За какие провинности вы здесь оказались, прекрасное дитя?

Я настораживаюсь. Британец абсолютно трезв, хотя старательно демонстрирует бесцеремонность выпившего человека.

— Звезды так сложились, а может обстоятельства, мистер «Британские авиалинии».

— Какие именно обстоятельства? — не отстает он.

Вот ведь прилип! Я вздыхаю про себя и выдаю другую заготовку, придуманную вместе с Эрнандесом в Парижском аэропорту.

— И все же я не понимаю, зачем он притащил вас сюда? — не сдается британец.

Рэналф издалека вновь посылает мне недвусмысленный взгляд. Не примешается ли тут к тревоге за меня — его нового партнера — обычное мужское соперничество? Конечно, я не самая лакомая кость для сильного пола, но здесь, «на безрыбье», и я сойду за прекрасную принцессу.

Пожалуй, с Холланда хватит. Мне хочется поставить точку в этом разговоре, и я уже готова произнести прощальные слова и откланяться, но беседа завершается независимо от моего желания.

Из недр пиджака Холланда раздается мелодия, он извиняется и отвечает на звонок. На холеной физиономии пилота появляется удивление, которое он даже не пытается скрыть.

— Хорошо, — говорит он в трубку. — Прямо сейчас? Уже в аэропорту? Хорошо. Я выезжаю.