Бог обманщик или безумец

Рассматривая пророчества о Вавилоне и Ниневии как связанные друг с другом, следует сделать два небольших замечания. Первое касается городских укреплений. Даже во времена Первой мировой войны укрепления, подобные вавилонским и ниневийским, могли бы полностью остановить целую армию. Городские стены потеряли своё оборонительное значение лишь с изобретением самолётов и разработкой мощной артиллерии. Ещё раз вспомним, какие это были оборонительные сооружения:

Вавилон: площадь около 500 кв. км была окружена кольцевым рвом и двойными стенами высотой в 30-этажное здание и толщиной в 25 м. По таким стенам могло бы проехать в ряд одиннадцать современных автомобилей. Стены были снабжены 100 воротами из литой бронзы, а внутри города лежало достаточно земли для обработки.

Ниневия: ров вокруг города достигал 45м в ширину, стенные башни - высоты 20-этажного здания. Высота стен составляла 30 м, ширина - 15м. По таким стенам могло проехать в ряд три боевых колесницы или 6 автомобилей.

Из этого следует простой вывод. Нет на свете достаточно высоких или толстых стен, нет таких глубоких крепостных рвов и нет таких надёжных укреплений, которые помешали бы Господу осуществить Его суд. Человеку не спрятаться от Бога ни за крепостными стенами, ни за атеистическими измышлениями.

Второе наблюдение касается вероятности падения этих двух городов. Хотя между Ниневией и Вавилоном и имелось некоторое сходство, были между ними и различия, как между двумя любыми городами современности, скажем, Нью-Йорком и Лос-Анджелесом (или Москвой и Хабаровском). И если сегодня задать кому-то вопрос о том, какой из этих двух городов сохранится, а какой погибнет, то отвечающий скажет, что либо не погибнет ни один из них, либо погибнет один. а другой сохранится. Вряд ли ответом будет предсказание о гибели обоих городов. Полное опустошение древнего Вавилона и Ниневии - настолько же поразительно, как полное разрушение одновременно Нью-Йорка и Лос-Анджелеса в наши дни. И всё же оба они медленно погибли - и ни когда не воскресли.

Заключение

Приведём отрывок, достойно завершающий данный раздел книги. Он представляет собой фрагменты из письма, опубликованного в прологе к книге “Они писали на глине: вавилонские таблички заговорили”, написанной Эдвардом Чиерой. Археолог писал своей жене с раскопок Киша, древнего города по соседству с Вавилоном (12 км). В письме содержатся его личные впечатления от этой работы:

“В тот вечер я совершал своё обычное паломничество к кургану, скрывающему древний храм-башню… При взгляде снизу она казалась не такой высокой, как можно ожидать. Разве Вавилонская башня в своё время не стремилась достичь самого неба? Чтобы ответить на этот вопрос, стоит взойти на башню. Она и впрямь не такая уж высокая, не выше 150 метров, но с вершины её открывается вид на бесконечную плоскую равнину - вид воистину безграничный… Развалины Вавилона - недалеко. Повсюду вокруг башни рассыпаны небольшие кучи земли - это всё, что осталось от Киша, одного из древнейших городов Месопотамии.

…На месте обширной системы каналов, которые в древности орошали всю эту землю водой из Евфрата, остались разбросанные во всех направлениях земляные горки. Даже Евфрат, изменив своё русло, оставил эти края…

Мёртвый город! Я бывал в Помпеях, бывал в Остии, бродил по пустым коридорам Палатина. Но те города были не мёртвыми, всего лишь временно оставленными. Там разносился гул жизни, и сама она цвела вокруг. Эти города были шагом в развитии цивилизации, получившей от них свою долю и ныне продолжающей существовать на их глазах.

А здесь - настоящее царство смерти. Нет ни одной колонны или арки. которые говорили бы нам о постоянстве человеческих трудов. Всё обрушилось, всё превратилось в прах. Сама храмовая башня, грандиознейшее из древних сооружений, полностью потеряла свою первоначальную форму. Где теперь её семь ярусов? Где огромная лестница, которая вела к вершине? Где храм, венчавший её? Перед нами лишь груда земли - всё, что осталось от миллионов её кирпичей. На самой вершине сохранились следы стен, но и они потеряли всякую форму - время и забвение завершили свой труд над ними.

У меня под ногами - норы, вырытые лисами и шакалами. Ночью они крадутся из своих убежищ на трудные поиски пропитания. Их силуэты вырисовываются на фоне неба. Нынешним вечером они, видимо, чувствуют моё присутствие, и прячутся. Наверное, они удивлены приходом чужого человека, нарушающего их спокойствие. Весь курган усыпан белыми костями, напоминающими об их охоте. …Ничто не нарушает мёртвой тишины…

И вдруг раздаётся вой шакала - полу-крик, полу-угроза. Все псы в арабской деревне сразу подхватывают этот вызов, и несколько мгновений лай и вой нарушают окрестное спокойствие…