Бог-скорпион

— Лучше быть рабом у бедняка, чем править призраками в аду.

— Ну что ж, ясно. Уведите его, — кивнул Император солдатам.

Постум издал ехидный смешок.

— Слышишь, грек, что думает профессиональный моряк о твоем корабле?

Император повысил голос:

— Постой, давай узнаем мнение профессионального солдата о гром-машине. Офицер?

Офицер уже торопился им навстречу, отдавая салют.

— Простите, Император, но госпожа…

— Какая госпожа?

— Ее не пропускают без приказа.

— Ефросиния! — надтреснутым голосом вскричал Мамиллий.

Офицер побежал обратно.

— Пропустить ее! Живее!

Солдаты у туннеля расступились, и Ефросиния поспешила к Фаноклу и Императору.

— Где ты была, девочка? Почему не с остальными женщинами?

Она молчала, только вуаль подрагивала над губами. Император поманил Ефросинию пальцем.

— Держись рядом со мной. Тут тебе ничего не угрожает. Офицер!

— Слушаю, Император!

— Вольно. Постум, спрашивай.

Постум изучающе посмотрел на офицера.

— Капитан, ты обычно радуешься предстоящему сражению?

— Ради защиты Отца Империи…

Император упреждающе поднял руку.

— Твоя преданность не вызывает сомнений. Ответь на вопрос, пожалуйста.

Капитан задумался.

— В целом, да, Император.

— Почему?

— Новизна, Император. Упоение битвой, повышение по службе, иногда трофеи…

— Ты хотел бы разить врага на расстоянии?

— Не понимаю.

Постум указал большим пальцем на Фанокла.

— Это тот самый мерзкий грек, который смастерил орудие на причале. Нажимаешь на рычаг, и враг взлетает на воздух в облаке дыма.

Капитан замолчал, морща лоб.

— Выходит, Императору мои солдаты будут не нужны?

— Выходит, что так.

— Повелитель, а что если гром-машиной завладеет враг?

Постум взглянул на Фанокла.

— Доспехи защитят?

— Ни в коей мере.

Император бережно поправил Мамиллию алую накидку.

— Полагаю, подобное одеяние исчезнет. Солдаты будут ползать на животе, а форме станут придавать цвета грязи и фекалий.

Офицер посмотрел на свой сверкающий нагрудник.

— … металл можно перекрасить в неяркий оттенок или просто запачкать.

Офицер побледнел.

— Император, вы шутите.

— Ты сам видел, что натворил этот корабль в порту.

Офицер отшатнулся, раскрыв рот и тяжело дыша, как человек, увидевший ночной кошмар. Он начал судорожно оглядываться — на изгородь, каменные скамьи, солдат, защищающих туннель.

Постум сделал шаг вперед и взял его за руку.

— Так что скажешь, капитан?

Их глаза встретились. С лица капитана исчезли сомнения; он сжал челюсти и вздернул подбородок.

— Вы справитесь с остальными, генерал?

Постум кивнул.

Сумятица возникла мгновенно. Сквозь завесу жестикулирующих фигур, сквозь толпу людей, стремящихся удержать равновесие на краю пруда, было видно, как Фанокл летит к безмятежным лилиям от кулака Постума. Тем временем офицер уже мчался ко входу в туннель, а Постум грузно шагал следом. Офицер выкрикнул приказ солдатам, охраняющим вход, и те расступились, словно живая ширма — раз-два! раз-два! раз-два! Постум с офицером скрылись в туннеле; охрана в боевой готовности осталась с одной стороны. Солдаты начали строиться в шеренги у пруда. Мамиллий, которому пруд перекрывал путь к туннелю, заметался, пытаясь найти кратчайший путь по суше. И только Император был по-прежнему молчалив и благороден, разве что немного более бледен и отстранен под угрозой свержения и гибели. Вскоре солдаты встали на ноги, а Фанокл выбрался из пруда, который Мамиллий наконец решился перейти вброд. Не веря в предательство офицера, они направились ко входу в туннель. Император зашагал следом. По дороге он бросил задумчивый взгляд на «живую ширму», которую дисциплина сделала бесполезной, и едва заметно повел плечами под тогой.

— Вольно, — ласково обратился он к ним, как к детям.

Внезапно их толкнул резкий порыв ветра из туннеля. Почти одновременно вздыбилась земля под ногами, и по ушам больно ударил оглушительный звук. Император повернулся к Мамиллию.

— Гром?

— Везувий?

Из воздуха над мысом, отделяющим сад от порта, донесся протяжный вой, потом звон металла — где-то совсем рядом — и шелест тисовой листвы. Присутствующие оцепенели от потрясения и только беспомощно переглядывались. Фанокл трясся всем телом. Из-за туннеля послышался топот ног — кто-то, спотыкаясь, спешил наружу. Наконец оттуда выбежал солдат — судя по алым с золотом знакам отличия, из войска Постума.

— Кесарь…

— Успокойся и докладывай.

— Он мертв…

— Кто мертв, и как это случилось?

Солдат пошатнулся, но овладел собой.

— Откуда мне знать, Кесарь? Мы возвращались в строй после… после смотра. Из туннеля прибежал генерал Постум, увидел, что мы боремся с огнем и начал звать остальных. За ним бежал один из ваших офицеров. И вдруг он согнулся пополам, у отметки VII. Вспыхнула молния, потом грянул гром…

— И на причале осталась дымящаяся дыра. Где Постум?

Солдат развел руками. Фанокл упал на колени и вцепился в полу императорской тоги. Но солдат смотрел мимо них, на ближайшую тисовую изгородь между прудом и нижней садовой террасой. Глаза его округлились от ужаса, и он с воплем бросился прочь.

— Колдовство!