Бог Света

Роджер Желязны БОГ СВЕТА * Бог света Джек-из-тени Теперь мы выбираем лица Умереть в Италбаре Врата его пасти, зубов его блеск *

*

Серия «Осирис» выпускается с 1992 года.

Выпуск 27

© Состав и художественное оформление

торгово-издательское объединение

«Центрполиграф», 1993 г.

БОГ СВЕТА

Рассказывают, что спустя пятьдесят три года после освобождения он вернулся из Золотого Облака, чтобы еще раз бросить вызов Небесам, воспротивиться Порядку Жизни и богам, установившим этот порядок.

Его приверженцы молились о его возвращении, хотя их молитвы были греховными, ибо молитва не должна тревожить того, кто ушел в Нирвану, независимо от обстоятельств, вызвавших его уход. Тем не менее носители шафрановых одежд молились, чтобы он, Меч Манд журси, снова пришел к ним.

И Бодсвата, говорят, услышал их молитвы…

Тот, чьи желания были подавлены,

Кто не имеет связи с корнями,

Чье пастбище — пустота,

Безграничная и свободная, —

Того тропа так же неведома,

Как у птиц в небесах.

Дхаммапада (93)

Приверженцы называли его Махасаматман и говорили, что он был богом. Он, однако, предпочел отбросить «Маха» и «атман» и называл себя Сэмом. Он никогда не уверял, что он бог, но никогда и не отрицал этого. Обстоятельства были таковы, что никакое признание не могло принести пользу. Польза была от молчания.

Поэтому он был окружен тайной.

Это было в сезон дождей…

Это было во время великой сырости…

Молитвы их поднялись в дни дождей, и не от перебирания узлов молитвенных шнуров, не от верчения молитвенных колес, а от большой механической машины в монастыре Ратри, Богини Ночи.

Высокочастотные молитвы были направлены вверх через атмосферу и дальше, в то Золотое Облако, называемое Мостом Богов, которое окружает весь мир и выглядит, как бронзовая радуга в ночи — это то самое место, где красное солнце становится оранжевым в середине.

Некоторые монахи сомневались, допустимы ли эти технические молитвы, но машина была построена и пущена в ход Ямой-Дхармой, падшим из Небесного Города, тем самым, кто, как говорили, много веков назад построил громовую колесницу Бога Шивы: эта машина летала по небу, оставляя за собой сгусток огня.

Несмотря на то что Яма впал в немилость, он все еще считался непревзойденным мастером, хотя Боги Города, без сомнения, уморили бы его реальной смертью, если бы узнали о молитвенной машине. Но нет также никакого сомнения в том, что они уморили бы его реальной смертью и не из-за молитвенной машины, если бы он подпал под их власть. Каким образом он уладит этот вопрос с Богами Кармы — это уж его дело, но никто не сомневался, что он найдет способ, когда настанет время. Он был так же стар, как и сам Небесный Город, и едва ли десяток Богов помнили, как было основано их жилище. Все знали, что он был мудрее Бога Куберы в областях Мирового Огня. Но это были меньшие его атрибуты. Он был более известен другими способностями, хотя мало кто из людей говорил о них. Высокий, но не чрезмерно, крупный, но не тяжелый, он двигался медленно и плавно. Он носил красное и говорил мало.

Он ухаживал за молитвенной машиной, и гигантский металлический лотос, который он поставил на крыше монастыря, вертелся и вертелся в своем гнезде.

Легкий дождь падал на здание, на лотос и на джунгли у подножия гор. За шесть дней Яма выпустил много киловатт молитв, но статика уберегла его от подслушивания сверху. Он шепотом взывал к наиболее известным из обширного сонма божеств, обращаясь к самым выдающимся атрибутам.

Раскат грома ответил его просьбам, и маленькая обезьянка, помогающая Яме, хихикнула.

— Твои молитвы и твои проклятия действуют одинаково, господин Яма, — прокомментировала она. — Можно сказать, никак.

— Тебе понадобилось семнадцать воплощений, чтобы дойти до этой истины? — спросил Яма. — Тогда понятно, почему ты все еще обезьяна.

— Вовсе нет, — сказала обезьяна, которую звали Тэк. — Мое падение, хоть и не такое эффектное, как твое, не вызывало личной злобы со стороны…

— Заткнись, — сказал Яма и повернулся спиной к обезьянке.