Бог Войны

— Правильное описание — пацифистом, крестьянка. Моя Светлость находится в расцвете впечатляющей молодости и предпочла бы не оказаться в антисанитарных водах Темзы.

— Тогда, может, не стоило подвергать свою молодость опасности, Ремс, — чертово чудо, что я сохраняю спокойствие, когда вхожу, засунув руку в карман.

— Дружище, — он обхватывает меня за плечи. — Конечно, ты знаешь, что я никогда бы не посмотрел на Аву в таком ключе. На самом деле, она застала меня на грани того, чтобы трахнуть ее сестру, и вовремя спасла меня и Вселенную.

— О боже! Ты только что сказал, что это была ошибка и все было не тем, чем кажется.

— Это было до того, как разъяренный Илай появился у моей двери с намерением убивать. Я должен прояснить ситуацию. Если бы я смотрел на кого-нибудь из сестер Нэш, это никогда не была бы ты, — он осматривает свое окружение, словно в поисках скрытой камеры. — Но я прошу тебя не передавать эти слова Ариэлле, иначе она будет стоять у моего дома с обручальным кольцом.

— Вот как? — говорю я, глядя на щедрое декольте и длинные голые ноги моей жены.

Как будто всего этого недостаточно, на ней еще и розовые сапоги.

Она поджимает губы и смотрит в ответ, хотя щеки у нее красные. Боже. Эта женщина не отступает в конфронтации, даже если прекрасно знает, что я разнесу ее в пух и прах.

Но она никогда не сломается.

В ее доспехах может появиться несколько трещин, но она полностью готова к тому, чтобы отступить и склеить свои разломанные части по кусочку за раз.

— Абсолютно, — говорит Реми, предпочитая активно игнорировать разгорающуюся войну в своем кабинете. — Вообще-то я попросил ее уйти прямо перед тем, как ты вошел.

— И я отказалась, — она рассматривает свои ногти, изображая беззаботность, которой явно не чувствует. — На самом деле, ты нас прервал. Ты вообще в курсе?

— Да, — я высвобождаюсь из хватки Реми и встаю перед ней. Ей приходится наклонить голову, чтобы посмотреть на меня. — Мы уходим. Сейчас же.

— Не смей говорить мне, что делать.

Иногда она такая чертова грубиянка, что мне хочется наказать ее за это.

Сделать ее кожу красной.

Мое больное желание к ней бушует внутри меня, требуя, чтобы я повалил ее на пол и связал, прежде чем приступлю к удушению, шлепкам, траханью и владению каждым дюймом ее бунтарства.

Образ моей спермы, смешанной с ее кровью, не должен был так меня возбуждать, но случилось то, что случилось, и я даже не сожалею об этом.

Она моя.

Только моя.

Телом и гребанной душой.

И чем сильнее она борется с этим, тем более радикальными становятся мои способы завладеть ею.

Прошлой ночью я публично избил кое-кого из-за нее, спровоцировал несколько газетных заголовков, которые Хендерсон замял, а отец покачал головой.

Однако потребность сделать это снова не покидает меня. Это и чертова кипящая похоть, которая течет в моих венах вместо крови.

Может быть, мне нужно обратиться к врачу с этими проблемами? Конечно, совершенно недопустимо, что я хочу ее так сильно, что прилив жара охватывает меня изо дня в день, как мстительное проклятие.

Напряжение между нами нарастает, когда она выдерживает мой взгляд. В последнее время она делает это все чаще. Поэтому я говорю:

— Или ты встанешь и пойдешь сама, или я перекину тебя через плечо.

Она сужает глаза.

— Ты не сделаешь этого.

— Давай проверим.

— Ты откроешь всем сотрудникам вид на мою задницу в первом ряду, так что это ты проверь. Рискни, малыш.

Я методичными движениями стягиваю с себя пиджак. Ее глаза расширяются, когда я хватаю ее руку и засовываю в рукав.

Она пытается сопротивляться, но это бесполезно, так как я засовываю ее другую руку, затем расстегиваю ремень и с его помощью затягиваю пиджак на ее талии.

— Что ты делаешь, Илай?!

— Перекрываю им обзор, — я наклоняюсь и шепчу ей на ухо: — Мой обзор.

А затем, как и обещал, перекидываю ее через плечо. Пиджак доходит ей почти до колен, но я все равно обхватываю рукой ткань в верхней части ее бедра, чтобы не случилось несчастного случая.

Ава вскрикивает, и я чувствую, как она вытягивает обе руки.

— Ремс! Помоги мне!

Я устремляю на него взгляд.

Он потирает ухо.

— Боюсь, у меня временная потеря слуха. О боже, лучше провериться у терапевта. Это серьезно.

— Реми! — кричит Ава, но я слышу в ее голосе сдавленный смех. — И зрения?

— Да, я ничего не вижу. Ничего не вижу. На самом деле, я слеп на левый глаз и на сорок три процента на правый. Я почти ничего не вижу. Более того, я даже не вижу вас, сэр.

— Ты что сейчас цитируешь мем¹⁵? Ты проклятый предатель! — она пытается ухватиться за дверную раму, но я легко ее оттаскиваю.

— Покааа! — Реми зовет свою ассистентку, которая задирает голову, глядя на происходящее. — Веселитесь, детки! И не забывайте о контрацепции!

— Ремииии!!! — кричит Ава, в последний раз убеждая меня в своей правоте.

Когда я огибаю угол и нажимаю на кнопку вызова лифта, она позволяет своей голове упасть мне на спину, но только после того, как несколько раз ударилась ей.

— Опусти меня. Я могу идти сама, — шипит она.

— Ты должна была согласиться на этот вариант, когда я впервые предложил его тебе.

— Илай! Все смотрят.