Богами не рождаются

Я тщательно запомнила расположение нужных камней и, примерившись, прыгнула на первую ступеньку. Камень подо мной остался непоколебим. Так, изгибаясь, покачиваясь и подскакивая, будто горная лань, я прошла двенадцать камней. И едвая успела попасть на последнюю ступень Тропы испытаний, как с легким гулом из болотной жижи поднялся прочный мост, обеспечивший остальным безопасный проход через вонючую бездну. Друзья боязливо промаршировали до противоположного края болота, даже не замочив ног.

Я сверилась с картой, уже не предвещавшей каких-то новых испытаний. На пластинке оставалось всего три непройденных знака — полукруглая арка, а над ней — чуть выпуклый шар, перечеркнутый овалом. Я не сомневалась — это были Небесные врата!

Последняя ночь в пути. Утром мы увидим таинственное святилище. Браслеты на моих руках излучали приятное тепло, когда мы опять расселись вокруг костра. Стараясь ничем не выдать охватившего меня волнения, я исподтишка рассматривала лица друзей, с которыми мне вскоре предстояло расстаться. Пока я даже и не предполагала, как и когда это случится. Но я знала определенно — это произойдет скоро и непременно. Жаль… Мой рассеянный взор задержался на лице удивительного мужчины, дарованного мне этим погибающим миром, прекрасного суровой, воистину царственной красотой. Безумно жаль… А ведь именно с ним я хотела бы прожить всю оставшуюся жизнь, познать плотскую любовь, иметь от него детей. Я пришла к выводу: желание родить ребенка от какого-то конкретного мужчины всегда можно считать высшим комплиментом его физическим и духовным качествам, его личностным достоинствам. За недолгое время нашего знакомства я хорошо изучила моего храброго виконта, научилась уважать его проницательный ум и прощать ему маленькие слабости, присущие любому порядочному человеку, не умеющему равнодушно наблюдать за страданиями других людей. А еще — я намного крепче сдружилась с безалаберным Фениксом и моей милой, простодушной Кристиной, встретилась с преданным Рифордом де Монро, привязалась к забавному Антонио, вновь обрела Рея и немного разочаровалась в Айме. Господи, как много они мне дали! Жаль покидать их всех… Но, к сожалению, ранее неведомое чувство прозорливости подсказывало: судьба не отступится без искупительной жертвы — не пропустит нас всех, если не заполучит одну, самую настырную и назойливую. Меня! Да будет так! Однако я еще поборюсь за себя… Хотя по большому счету чего стоит моя жизнь по сравнению с будущим всего человечества? Да практически ничего!

Внезапно я ощутила на себе чей-то пристальный взгляд и, спешно отведя упавшие на лицо волосы, встретилась с задумчивыми глазами Верховного Навигатора, светившимися сожалением и раскаянием. Я ободряюще улыбнулась, искренне радуясь ответной улыбке, чуть тронувшей его обожженные губы. И тогда наши слившиеся в понимании и дружелюбии взоры за один краткий миг неожиданно поведали друг другу намного больше, чем сказали бы сотни доверительных слов. Он сожалел о том плохом, что уже сотворил, и скорбел о том хорошем, что мог бы еще сделать, но не совершил во благо людей. Чаша его злодеяний оказалась слишком велика, но тем не менее он все-таки спас Рея и подарил бессмертие Алехандро. Зло его души в итоге трансформировалось, породив добро… А вот представится ли ему подходящий случай искупить все свои прочие грехи? Этого я не ведала.

— Спой нам новую песню, — стеснительно попросил Навигатор. — Песню о себе и обо всех нас!

Я решила не спрашивать, откуда ему стало известно о моем увлечении стихами. Я почти поняла, кем ранее являлся этот загадочный, роковой для всех нас человек. Но я не захотела вызывать его на откровенность. Я просто запела: