Богами не рождаются

— О! — Учитель лукаво улыбнулся. — Когда я понял, что вы с виконтом полюбили друг друга, я отдал ему свой чип, который когда-то смог украсть в лаборатории, где создали вашу партию. Я подделал бумаги и заказал их на один больше, чем требовалось. А потом началась эта ужасная война, и все сплелось в один гигантский узел боли и горя! — Он покаянно вздохнул. — Бесы честолюбия обуяли меня. Я захотел не только выжить любой ценой, но и заполучить все — власть, почитание, ресурсы. Я даже хотел использовать для своих целей тебя, моя милая девочка. Но теперь я понимаю, Захария оказался мудрее меня, — тут Учитель шаловливо подмигнул, словно намекал на мое прощание с могилой директора, — и постиг самую великую истину. Вместе с ним мы сделали из тебя, Ника, святую — почти бога. Но при этом он изначально стремился развить в тебе не только физическую силу, свойственную высшему созданию, но и чисто человеческие качества: широту души, умение сопереживать чужой боли, уважать устремления других людей, любить, мучиться и радоваться. Лишь человек, а отнюдь не бог, — Учитель внушительно поднял указательный палец, словно вел лекцию в одной из аудиторий Школы, — есть финальная ступень эволюции, одновременно сильнейшее и слабейшее звено в развитии разума. И спасибо слабостям Ники, заставившим ее остаться человеком, что означало не противопоставить свои личные интересы потребностям всего человечества, а, наоборот, поставить общие цели намного выше своего эгоизма! И поэтому я заявляю: да здравствует человек, переборовший бога! Богами не рождаются, потому что в первую очередь все мы рождаемся людьми!

И тогда все мы, стоявшие в этот решающий миг перед лицом нашего первого и последнего наставника, не удержались — и соединили свои руки в крепком пожатии дружбы и взаимопонимания.

По впалой щеке Учителя скатилась крупная, прозрачная, как хрусталь, слеза:

— Спасибо вам, дети мои! — проникновенно сказал он.

— Но что вы хотите сделать теперь? — напомнила я, с трудом приходя в себя после возвышенной, героической сцены, только что разыгравшейся в командной рубке.

— Не переживай за меня, моя девочка, — попросил наставник. — Я прожил долгую жизнь и безмерно устал от пролетевших надо мной столетий. Годы тяготят меня. Мой организм, не поддерживаемый более энергией биочипа, быстро изнашивается и стареет — я умираю. И этот неизбежный процесс прекрасен в своей естественности. Прими же его как должное. Но я весьма рад, что мне представилась уникальная возможность искупить причиненное мною зло и уйти героически, как подобает великому Учителю. Отважно — со славой и достоинством, спасая от гибели тех, за кем стоит будущее! — Он обвел просветлевшим взором нашу притихшую аудиторию. — Я уйду вместе со своим отжившим миром, как его последний пророк, как его символ и бог. Трудно быть богом! — иронично хмыкнул он. — Но, — довольная улыбка на миг промелькнула на его тонких губах, — так чертовски приятно!

И мы церемонно склонили головы, отдавая дань высшей почести, предназначенной последнему творцу уходящего от нас мира.

— А теперь позвольте мне поговорить с Никой и Алехандро наедине, — попросил Учитель.

Все лишние покинули рубку. Наставник прикоснулся кончиками пальцев к губам и послал мне воздушный поцелуй:

— Лети, моя крылатая девочка! Ты — моя любовь и надежда, мое лучшее творение!

Я опустилась на одно колено и приложила руку к сердцу:

— Учитель, я никогда не знала своих настоящих родителей, но обещаю — отныне, мысленно и вслух, я всегда стану называть вас отцом! Клянусь, благодарное человечество никогда не забудет вашего дара жизни и впишет ваше имя в скрижали новой цивилизации!

Бывший Верховный Навигатор ласково провел в воздухе сложенной чашечкой ладонью, и я физически ощутила, как его теплые пальцы бережно гладят мою вихрастую рыжую голову.

— Плевать мне на скрижали, — неразборчиво буркнул мужчина. — Лишь бы ты, дочка, жила и была счастлива…

Но эти слова услышал лишь Алехандро и взволнованно вцепился в спинку кресла, стараясь удержаться на ногах и не упасть от огромного эмоционального потрясения. Теперь его смутные подозрения подтвердились, и он отчетливо осознал — КОГО же конкретно напоминало ему лицо Учителя… Жаль только, что другие так и не заметили сего очевидного факта…

— Иди, родная! — напутствовал меня Учитель. — Все уже сказано, так не рви же попусту душу ни мне, ни себе! Иди, иди — успокой тех, кто толчется там, за дверями!

Повинуясь его безмолвному приказу и догадываясь, что Учитель хочет поговорить о чем-то важном с одним Алехандро, я в последний раз поклонилась названому отцу и вышла, плотно закрыв за собой дверь.

Учитель пальцем поманил к себе наследника.

— Ты уже понял? — доходчиво намекнул он.

Юноша понятливо кивнул:

— Да! Вы — ее настоящий биологический отец. Впрочем, не вздумайте отнекиваться, ибо сходство — налицо!

Навигатор сердито усмехнулся:

— Не вздумай рассказать ей об этом, мальчик, а то еще наша непредсказуемая святая учудит очередное геройство и кинется меня спасать. Проболтаешься — я тебя и с того света достану!