Богами становятся (СИ)

Леденящий ужас отражается во взгляде маэлта, но сказать он ничего не успевает, впрочем, как и сделать…

Летящую ленту катаны, стремящуюся снести голову разоблачившей их девушке, остановить некому, все просто замерли в испуге…

Неожиданный рывок фоалинэ вниз – пригибаясь, пропуская смерть, срезавшую взметнувшиеся локоны, в миллиметрах над макушкой…

И, как отпущенная пружина, Рика распрямляется, раскидывая в стороны руки-крылья, не поднимая головы и отступая назад. Резко. Точно. Безжалостно.

И всё застыло.

Вскрик окружающих людей достиг сознания мгновение спустя. И сколь стремительны были движения до, столь медлительны они стали после…

Тягуче-медленно распрямлялась фигура фоалинэ, подымая голову и опуская руки…

Безвольно-быстро оседали тела предателей, соскальзывая с лезвий Призраков, словно пришпиленные бабочки…

Выражение холодной ярости, заострившиеся черты и леденящий взгляд на лице ангела…

Запоздалое чувство раскаяния в чертах принявших смерть…

В который раз за день – потрясение.

В который раз за месяц – удивление.

В который раз за год – спасение.

Остановившееся время забыло, как идти.

Застывшие вокруг люди забыли, как дышать.

Замершие на долгое мгновение сердца заработали с удвоенной силой, стараясь достучаться до мозга и вернуть душу из пяток на место.

И вдруг всё ожило и пришло в движение.

Поднялся гул голосов, засуетились стоявшие по периметру стражи, заплакали женщины. Послышалось сначала робкое, но набирающее силу:

- Убийца… Убийца! Убийца!!!

Дар смотрел в зелёные глаза, не узнавая их хозяйку. Всегда такие тёплые и нежные, они были холодны, как сталь, потемневшие от злости и затопившего радужку зрачка; расслабленная хрупкая фигурка, пронзившая недавно две груди кинжалами; побелевшие тонкие губы, для него всегда горячие и пьянящие.

Крики окружающих пробили, наконец, панцирь, сковывающий его сознание, напугав до дрожи. Защитить! Спрятать своё сокровище ото всех! Не отдавать им свою невесту духа, ангела души и госпожу сердца!

Взгляд заметался в поисках путей к отступлению, а ладонь легла на рукоять Повелителя Стихий.

И вновь, как много раз до этого, тихий голос заставил всех умолкнуть:

- Лишь ангелам позволено судьбой

Дарить благословенья поцелуем.

И ангелам дозволено решать:

Убить, простить или забрать всё всуе.

Живите праведно и не творите зла,

Чтоб не увидеть ангела во гневе.

Или схлестнутся вместе Свет и Тьма,

И смерть позволит получить прощенье.

Говоря строчки всем известного стиха из Святого Писания, фоалинэ присела рядом с убитыми и, не подымая взгляд на окружающих, тщательно вытерла лезвия своих стилетов об одежду старейшин. На последних строчках она демонстративно громко вогнала кинжалы в ножны. Свет Дня и Тень Ночи как нельзя лучше подтверждали слова виэли.

- Я не убийца, я ангел. – У окружающих не нашлось обвинительных аргументов. А Рика, обведя всех взглядом, остановила его на маэлте. – Я выполнила свою часть уговора. Старых врагов у тебя нет, с новыми разбирайся сам. Забирай то, что по праву твоё, мой п… – она осеклась, переведя взгляд за спину юноше и видя там заплаканное личико принцессы Амины, – …маэлт.

Подняв ладонь к лицу Дарниэля, Элеонора ласково погладила его скулу и, с щемящей нежностью ухватив непокорную прядь волос, заправила её за острое ушко. Взгляд скользил по юноше, как будто пытаясь насмотреться вдоволь, а в следующий миг та, которую звали “невестой духа”, направилась к открытым дверям террасы.

Очнувшийся Дар кинулся следом.

- Стой! Куда ты?

- К звёздам, маэлт. Я не нужна Вам более.

Синеглазый ухватил за руку уходящую девушку, и ладонь наткнулась на что-то, скрытое широким рукавом кимоно.

- Что это? – не понял юноша, задрав рукав и увидев браслет на запястье.

- Неважно. Украшение. Пустите, маэлт.

- Ты моя фоалинэ, я не отпускаю тебя, – довольно грубо ответил Дар, продолжая рассматривать браслет девушки.

- Я больше не фоалинэ Вам, маэлт. Я читала законы и знаю, что трудно стать “невестой духа”, но легко перестать ею быть. Достаточно лишь желания одной из сторон.

- Я не отпускаю тебя. И не надо пудрить мне мозги. Ты не носишь украшения, что означает этот браслет?

- Ничего, пусти! Зачем я тебе теперь? Какую роль Вы уготовили мне, маэлт? Кем я буду в Вашей новой жизни? Охраной? Нянькой? Рабой? Кем? – дёргая рукой, попавшей в плен цепких пальцев, запальчиво отвечала Рика, не замечая, что перескакивает с “ты” на «Вы».

- Решим позже.

- Сейчас! Я не фоалинэ Вам, мне нет места в Империи! Пусти!

- Нет! Ты останешься со мной…

- Кем?! У тебя будет жена, я не буду второй в списке!

- Ты не будешь второй! Ты всегда будешь первой…

- Я не буду первой! – продолжала бушевать Рика, стоя на ступеньках и продолжая дёргать руку.

- Но тогда что тебе надо? – взбесился, наконец, Дар.

- Я не могу быть второй! Я не могу быть первой! – повторила бывшая фоалинэ. – Я могу быть лишь ЕДИНСТВЕННОЙ!

И только после этих слов маэлт заметил в зелёных глазах непролитые слёзы. Внутри что-то тренькнуло, разливаясь болью по телу, и он вспомнил…