Богатство Лас-Вегаса

— Элизабет, а я тебя ищу. — Какой приторный, маслянистый голос. Фанни оглянулась: рядом с Бесс уже стоял мужчина. Одет, как щеголь, волосы напомажены и зализаны. Ей даже показалось, что за ухом у него застыла капелька жира. Лицо в оспинках, под ниточкой усов кривые, желтые от табака зубы. Темный двубортный костюм, светлосерая рубашка и кремовый галстук. Фанни он показался каким-то набальзамированным. Ей вдруг невыносимо захотелось уйти отсюда.

— Мэтти. Это моя подруга… Франсина. Приехала ко мне в гости из Нью-Йорк-Сити. Преподает в школе.

— Как насчет небольшого ужина, красавицы? — кивнув своей засаленной головой, спросил Мэтти. — Я угощаю.

— Извини, Мэтти, но мы не можем. Спасибо за приглашение. Поели уже. Я обещала Франсине показать город, ей надо пораньше вернуться домой. Может быть, как-нибудь на следующей неделе.

— Ты говоришь мне это каждый раз, Элизабет. — Он помахал у нее перед носом пальцем, на котором красовалось кольцо с бриллиантом.

— Думаю, тебе это только кажется, — игриво ответила Бесс. — Мы сейчас идем в «Боулдер Клаб». Хочешь, чтобы я сделала за тебя ставку, Мэтти?

Мужчина достал из нагрудного кармана серебряный десятидолларовик.

— Выигрываешь — деньги пополам. Но пока что тебе не везет. Вот уже целый год. Плохой из тебя игрок, Бесс. Попробуй сегодня автоматы.

— Как скажешь, Мэтти. Если выиграю, приду сюда снова около половины двенадцатого. Если нет, то увидимся на следующей неделе. Кстати, как дела у Пальмера?

— Спроси его сама. Вон он идет. — Мэтти кивнул и не спеша удалился, а к девушкам приблизился его брат. Последовал примерно тот же разговор, в результате чего Бесс разбогатела еще на десять долларов. Прежде чем они ушли, операция повторилась еще дважды.

— Видите, теперь у меня пятьдесят долларов.

— Вы когда-нибудь выигрываете?

— Нет. Как сказал Мэтти, игрок из меня никудышний. Но не беспокойтесь, если я выиграю, то поделюсь с ними. Таковы правила, и так делают все девушки. Мэтти и другие, им уйти нельзя. Так и ходят, надеясь поймать какого-нибудь мошенника. Они считают, что в «Боулдер Клаб» платят лучше. Иногда я поступаю наоборот. Раскалываю ребят там, а потом прихожу играть сюда. — Она рассмеялась. Фанни показалось, что ее знакомая нервничает и даже боится чего-то.

— А вы не опасаетесь, что этим людям надоест давать вам деньги и они могут потребовать чего-нибудь?.. Ну, вы знаете.

— Нет. Если я выиграю, они узнают об этом в ту же минуту. Всем им известно, что я не оставляю деньги себе. Вы ведь это имеете в виду, да?

— Не совсем, Бесс. Они выглядят как-то отталкивающе.

— Такие уж они есть, — Бесс усмехнулась. — Послушайте, хотите посмотреть казино миссис Торнтон? Там таких типов не встретишь. У нее все первоклассное, стильное. У дверей тебя встречают двое мужчин, которые решают, впускать дальше или нет. Иногда миссис Торнтон поет. Вообще, там весело, и выигрыши бывают солидные.

— Может быть, в следующий раз? А сейчас давайте сходим в «Боулдер Клаб», и вы поиграете.

— И вам захотелось?

Фанни хотела сказать, что нет, что дело не в этом. Просто я хочу, чтобы ты побыстрее избавилась от этих денег и я могла бы вернуться домой. Но вместо этого она только пожала плечами.

— Немножко. Но прежде чем мы уйдем, покажите мне, где находится казино миссис Торнтон. Как оно называется?

— «Серебряный доллар». У нее несколько заведений по всему городу. Но везде порядок, чистота. У миссис Торнтон изысканный вкус. Послушайте, Фанни, у меня идея. Вам ведь нужна еще одна работа по совместительству, так обратитесь в «Серебряный доллар». Уверена, что вы им подойдете.

— Не думаю, Бесс. Вряд ли я задержусь здесь надолго.

— Я бы на вашем месте осталась. Что вы будете делать в Калифорнии? У вас есть какой-нибудь план? Работа? Есть где остановиться?

— Нет, нет и нет, но мне всегда хотелось попасть в Калифорнию. Работу и квартиру, думаю, найти несложно. Здесь… здесь все такое… показное и… искусственное. Мне это напоминает карнавал, который проводится у нас в Шэмроке. Ночью все выглядит красиво, волнующе, а днем на это смотришь иначе и видишь то, что есть на самом деле. Люди выбрасывают деньги в надежде выиграть состояние. Сомневаюсь, что это по мне. Вы же просто играете чужими деньгами. Дело, конечно, ваше, и я не хочу об этом больше говорить. Не обижайтесь.

— И не собираюсь. До тех пор, пока я не выхожу за пределы своих десяти долларов, все о'кей. Вы не представляете, Фанни, как же трудно бывает. Иногда мне кажется, что я больше не выдержу: все эти салаты, одни и те же лица, одни и те же реплики, одни и те же шуточки. И разговоры вертятся вокруг одного и того же. Я ненавижу салаты с яйцом, ненавижу тунца, ветчину и все остальное. Меня тошнит от их запаха. Послушайте, вам, наверное, неприятно это слышать. Ничего, я в порядке. Как говорится, не сойду с колеи. Знаете, Фанни, вы ведь, наверное, были опорой семьи, на вас все держалось, да?

Все держалось на ней? Фанни никогда не думала об этом, но…

— Ладно, пойдемте играть. — Она улыбнулась.