Богатые тоже плачут: Бето и Марисабель

— Иди, иди, девочка, — Марианна перекрестила Марисабель. — Бог да поможет тебе.

ГЛАВА 20 Новый дом Фелисии и Тони

Тони и Фелисия, взявшись за руки, стояли перед небольшим, но очень уютным кирпичным домиком с широким крыльцом, вокруг которого цвели розы. Они не могли поверить, что это теперь — их дом, где они будут уже не детьми, а хозяевами.

Дом был расположен в самом конце широкой Авенида де Република — центральной улицы, где стояли особняки самых состоятельных людей города, к которым принадлежала и вдова Кохидес. Здесь улица кончалась и выходила на небольшую квадратную площадь, посреди которой возвышался памятник знаменитому конкистадору Эрнану Кортесу — свидетель былого величия испанских колонизаторов.

Теперь со ступенек собственного дома Тони и Фелисия могли видеть бронзового героя-завоевателя, воинственный вид которого не очень вязался с отдыхавшей на верхушке его шлема мирной горлицей.

Тони открыл дверь, и они вошли. Внутри было просторно, но немного запущено — здание долго пустовало. Теперь они стали новыми его владельцами. Первым делом хозяева обошли все комнаты, прикидывая, где у них будет гостиная, спальня, приемная для пациентов Тони, его кабинет, процедурная и так далее.

Обедать пошли в небольшой ресторанчик на площади Кортеса. Тони и Фелисия сели за столик в тени.

— Наконец-то у нас будет собственный дом… — Лицо Фелисии светилось от радости. — Знаешь, у меня ведь еще никогда в жизни не было собственного дома! Это так здорово!

Она села поближе к Тони и поцеловала его. Тони обнял жену. «Вот оно счастье, — подумал он, — человек, который тебя любит, дом, в котором тебе нравится жить, работа, которую ты любишь».

— Когда я был маленьким, — сказал Тони вслух, — отец говорил, что у каждого человека должно быть место, где он может ненадолго спрятаться от мира. Это необходимо каждому, ибо только так он сможет посмотреть на свою жизнь со стороны, а на себя — изнутри. — Тони немного помолчал. — Фелисия, дорогая, я очень хочу, чтобы иногда этот дом становился именно таким местом. И еще я хочу, чтобы мы полюбили этот дом, ведь нам предстоит прожить здесь долгое время, может быть, всю жизнь.

Фелисия положила голову на плечо Тони. На ее глаза навернулись слезы. Тони почувствовал это и взглянул на нее.

— Ну что ты, девочка моя… Сегодня такой день…

— Прости, Тони, я не хотела. Просто я так счастлива, что плакать хочется… Это глупо, да?

Тони обнял жену еще крепче:

— Я очень люблю тебя, Фелисия.

— Я тоже, милый.

Когда перед ними возник официант с подносом, они посмотрели на него так, как будто забыли, что пришли в кафе пообедать, и теперь недоумевают, зачем к ним подошел этот человек с тарелками, вилками и бутылкой вина.

* * *

Донья Леа Кохидес сидела на веранде с раскрытой книгой. Однако мысли ее были далеко — она ждала, когда Мерседес вернется из колледжа, и время от времени посматривала в сторону ворот, откуда дочь должна была появиться. Но Мерседес задерживалась. Сеньора Кохидес начала уже волноваться, как девушка, наконец, показалась в дверях. Отложив книгу, мать поспешила к дочери.

— Что случилось, Мерседес, почему ты так задержалась?

— Не спрашивай меня сейчас, мама. Мне что-то нездоровится, хочу добраться до комнаты и полежать.

— Нездоровится? Девочка, что с тобой, ты заболела? И почему «полежать», ведь пора обедать, я как раз не садилась, ждала тебя.

— Мамочка, я не смогу проглотить ни кусочка… Лучше я немного полежу… — Лицо Мерседес было бледным, в глазах — какая-то странная усталость и отрешенность. Все это время она смотрела как бы мимо матери.

Мерседес с трудом поднялась к себе в комнату и легла. Мать вошла за ней и села на кровать рядом с дочерью. Сеньора Кохидес потрогала лоб Мерседес, на нем блестели капельки холодного пота.

— Да ведь ты заболела…

Мерседес открыла глаза и слабым голосом сказала:

— Это началось по дороге домой, я не знаю, что со мной случилось… Голова кружится, тошнит…

— Странно, — покачала головой сеньора Кохидес. — Мы ведь только вчера были у доктора Вальдеса, он сказал, что ты в порядке.

— Да, но он сделал мне укол с витаминами.

— Я знаю, но это только профилактика. Доктор говорит, что это полезно. Я не возражала… Может, тебе лучше поспать? А потом я позову доктора Вальдеса, пусть он посмотрит тебя. Он хороший врач и так по-доброму отнесся к нам, к Аркадио… — Сеньора Кохидес грустно посмотрела куда-то в сторону. Затем вновь обрела присутствие духа и обратилась к дочери. — Поспи, тебе станет легче.

Мерседес закрыла глаза и попыталась заснуть. Когда мать почувствовала, что дыхание девочки стало ровным и та уснула, она, поправив одеяло, вышла из комнаты и тихо прикрыла за собой дверь.

Спустившись вниз, она первым делом позвонила Исидро Вальдесу и попросила, как только тот освободится, прийти к ним и посмотреть Мерседес. Доктор обещал не задерживаться и при первой же возможности зайти в дом Кохидес.