Богатые тоже плачут. Книга 2

– Пусть даже так, но знайте: раскаяние мое было искренним. Да, в прошлом я причинила вам много зла, но только из-за своей дочери. Слышите, из-за своей дочери… Но моя дочь оказалась недоброй, я поняла это слишком поздно. Смерть Эстер открыла мне горькую правду, заставила понять, что я поступала неправильно. Я поняла это, и я искренне раскаялась. И решила посвятить себя вашей семье, сеньор Сальватьерра, отдать вам всю свою жизнь до конца. Я осталась в этом доме прислугой, хотя и знала, что сначала вы будете относиться ко мне с подозрением. Теперь я догадываюсь, что удивило вас больше всего. То, что с тех пор я всегда была рядом с Марианной, то, что я полюбила ее всем сердцем, всей душой, стала ее рабыней. Ну что, я права?

– Да, и я хочу понять, за что вы ей мстите?

– Марианна, Марианна… перед ней я виновата больше всего, это у нее мне надо просить прощения… С того дня, как умерла моя Эстер, я посвятила себя Марианне, на нее я излила все материнские чувства, которые не хотела принять моя дочь. Именно Марианна помогла мне обрести смысл жизни, я пожертвую жизнью ради нее… С ней я хотела бы остаться до конца своих дней, но вы почему-то выгоняете меня из дорогого мне дома. Да, да, сеньор Сальватьерра, этот дом я считаю своим родным. Я люблю здесь всех, будь я проклята, если забуду тех, кто протянул мне руку помощи, когда мне было труднее всего на свете. Вы мне не верите, но это правда. Мне нечего вам сказать. Я уйду, вам не придется больше терпеть мое присутствие. Надеюсь только, ваши сомнения когда-нибудь рассеются и тогда… – опустив голову, Рамона повернулась, чтобы уйти.

– Подождите, Рамона, – Луис Альберто встал, прошелся по комнате. – Поймите и вы меня. Я получил анонимное письмо, которое заставило меня усомниться в вас. Если я ошибаюсь, простите меня и забудьте обо всем, что я сказал.

Закрыв лицо руками, Рамона вышла из библиотеки. Марианна застала Рамону в слезах.

– Что случилось, Рамона, о чем вы спорили?

– Тебе лучше спросить у него, Марианна, я в этом доме уже ничего не значу. Вот соберу свои вещи и уйду.

– Нет, нет, никуда ты не пойдешь, – Марианна обняла Рамону. – Мария, отведи ее на кухню, дай что-нибудь успокоительное, и ни в коем случае не выпускай на улицу. Подожди, Рамона, я поговорю с Луисом Альберто и вернусь.

Увидев взволнованную Марианну, Луис Альберто сразу понял, о чем будет говорить Марианна, и, не дожидаясь ее расспросов, коротко сказал, что начал сомневаться в искренности и преданности Рамоны.

– Почему, какие у тебя основания? – удивилась Марианна.

– Не знаю, с недавних пор у меня возникли сомнения, вот и все.

– Ты обманываешь меня, Луис Альберто. Ты не стал бы просто так, из-за каких-то сомнений выгонять ее из дома, – настаивала Марианна.

– Мне незачем тебя обманывать. Нет, нет, ничего… – отговаривался Луис Альберто.

– Я вижу, ты чего-то не договариваешь. Ты не доверяешь мне? – в глазах Марианны блеснули слезы.

– Я доверяю тебе, любимая, доверяю и, чтобы доказать это… я сжигаю это письмо. – Луис Альберто быстрым движением выхватил из кармана письмо, скомкал его и поджег.

– Что это значит, Луис Альберто? Что это за письмо? – Марианна с удивлением посмотрела на Луиса Альберто. – Почему ты мне его не показал?

– Это мерзкое письмо – анонимка. В нем очередные угрозы нашей семье.

– Какие же?

– Прости, хватит того, что оно огорчило меня. Как мало надо, чтобы покой и счастье дома рухнули в одночасье из-за какой-то дряни.

– Но мне хотелось бы знать, о чем говорилось в письме.

– Абсолютно ничего конкретного, сплошные намеки, двусмысленности – грязь, если хочешь. Вопрос в другом, кто мог его написать? Сара?

– Вероятно, это связано с Марисабель? – спросила Марианна.

– Нет, можешь не волноваться. И давай лучше забудем обо всем. Я же тебе сказал, не стоит об этом думать.

Марианна посмотрела на него глубоким любящим взглядом.

– Луис Альберто, я прошу тебя только об одном. Можешь сомневаться в чем угодно – в моем рассудке, в моем здоровье, можешь обвинить меня в том, что я плохая хозяйка, – но никогда не сомневайся в моей верности, преданности, любви к тебе. Нет, Луис Альберто, нас никто не разлучит.

– Какие страшные мысли у тебя в голове. Я не могу сомневаться в вас, это было бы предательством.

– Ты сказал «в вас»? Значит, в том письме говорилось и о Марисабель тоже?

– Я бы не хотел продолжать эту тему.

– Как знаешь, Луис Альберто. Ты уже уходишь?

– Да, у меня дела.

– Ты зашел домой из-за письма?

– Да, и скажи Рамоне, пусть простит меня.

– Луис Альберто, можешь мне поверить: Рамона любит тебя, и я найду способ успокоить ее.

Как только за Луисом Альберто закрылась дверь, Марианна поспешила к своему ближайшему, задушевному другу – Рамоне.

Та все еще никак не могла успокоиться, – так велико было пережитое потрясение. Она как будто в миг постарела: плечи ее согнулись, на лице резко обозначились морщины.

Марианна подсела к Рамоне и ласково обняла ее.

– Не переживай так, Рамона, давай забудем о том, что случилось.

– Не могу, Марианна, не могу…

– Я знаю, Луис Альберто был груб с тобой, я его не оправдываю. Но все из-за этой анонимки.