Богатырщина. Русские былины в пересказе Ильи Бояшова

– Молодой Михайло Потык, сын Иванович! Не бей меня, не кровавь меня, принесу я тебе живой воды через три годка.

Михайло змею не слушает, бьёт-рушит её по-прежнему.

Умоляет змея:

– Не бей меня, не души меня, молодой Михайло Потык, сын Иванович! Принесу я тебе живой воды через два годка.

Отвечает Михайло Иванович:

– Нет, окаянная, не буду я два года ждать.

Умоляет змея подземельная:

– Принесу тебе живую воду в один год.

Михайло Потык с ней не соглашается – душит её клещами, бьёт её оловянными обручами. Говорит он змее:

– И года мне долго ждать.

Умоляет змея, поклоняется:

– В полгода принесу я живую воду.

Отвечает Потык:

– И полгода не буду ждать.

Говорит змея:

– Принесу я в три месяца.

А Потык расхлестал оловянные обручи, взялся за медные. Говорит он змее:

– И три месяца мне долго ждать.

Змея Потыку поклоняется:

– Принесу живую воду в два месяца.

Говорит Потык:

– Мне, поганая, всё долго ждать.

Змея говорит:

– Принесу я ту воду в месяц.

Потык медные обручи об неё разбил, достает железные и поганой змее выговаривает:

– Не согласен я и на месяц.

Просит змея:

– Отпусти меня, принесу я тебе живой воды в неделю.

Бьёт змею Потык железными обручами, приговаривает:

– И недели мне долго ждать.

Умоляет змея, поклоняется:

– В два дня принесу живой воды.

Потык её бьёт, приговаривает:

– И два дня мне долго ждать.

Обещает змея:

– Принесу живой воды в один день.

Михайло её не слушает. Взмолилась змея из последних сил:

– Принесу я живую воду в три часа!

Бросил тогда Михайло Потык бить змею железными обручами и клещами ей шею выворачивать. Взял он в залог её змеёнышей. Полетела змея по подземелью, принесла живую воду через три часа. Но Михайлушка ей не поверил: ступил богатырь ногой одному змеёнышу на хвост, а рукой схватился за змеиную шею – разорвал-раздёрнул змеёныша надвое. Затем приклал две части в одно место, помазал той водой, что змея принесла, – и сросся змеёныш.

Говорит змее Михайло Потык:

– Эй ты, змея поганая, клади мне сейчас великую заповедь, чтобы более не ходить тебе по подземелью, не есть мёртвых христианских тел!

Клала змея великую заповедь: зарекалась она по подземелью ходить и питать себя и змеёнышей мёртвыми христианскими телами.

Отпустил тогда Потык змею с её змеёнышами. Брызнул он живой водой на свою Марью Вахрамеевну – на первый раз жена вздрогнула. Брызнул во второй раз – молодая жена уже сиднем сидит. А как в третий раз брызнул – протёрла Марья очи и говорит мужу:

– Долго нынче я проспала!

Отвечает ей любимый муж:

– Кабы не я, так ты бы весь век спала.

Задумался Михайлушко, как бы им выбраться. И удумал закричать во весь голос, во всю свою богатырскую силу. В ту пору выходит народ с Христовой заутрени. Услышали люди голос – задумались: вроде он из-под земли идёт. Что за чудо, что за диво? Не мёртвые ли в земле кричат? На счастье, оказались там трое Потыковых крестовых братьев: седой Илья и Добрыня с Алёшей.

Говорят они:

– Видно, кричит наш братец младшенький: стало душно ему в матушке во сырой земле.

Взяли богатыри железные лопаты, отрыли жёлтые пески, достали белодубовую колоду. Смотрят – на ней все обручи сорваны. А как отворили они домовинную крышку, вышли из колоды Михайло с Марьей – живые и невредимые. Здесь Михайлушка с братцами целовался, христосовался, в ноги им кланялся. Стали с тех пор Потык с Марьей жить-быть, друг дружкой любоваться, подолгу не разлучаться, детей растить, и пошла о том по всей Святой Руси великая слава.

Смерть Чурилы Пленковича

городе Киеве не для честного пира Чурила Пленкович наряжается, не в Божью церковь он собирается и не в чисто поле спешит к могучим русским богатырям: другое у него на уме. Умывает Чурила белое лицо, надевает цветное платье, на ушко кладёт кунью шапочку, сапожки обувает – зелен сафьян. Отправляется молодец к чужому двору – подъехал под резное крыльцо, спрашивает в косящатое окошко:

– Дома ли Бермята Васильевич?

Выбегает Катерина Прекрасная, отвечает Чуриле Пленковичу:

– Бермята в Божью церковь ушёл, Богу молится, до самого пола клонится, я осталась дома одна-одинёшенька. Пожалуй, Чурила, ко мне в высокий терем, в тёплую горенку: у меня там сахарные яства залежались, медвяное питьецо в чарках застоялось.

Поднимается в терем Чурила, крест кладёт по-писаному, поклоны ведёт по-учёному. Взяла его краса Катерина за белые руки, за золотые перстни, повела в тёплую горенку, посадила за дубовые столы. На белое лицо Чурилино она не налюбуется: подносит в чарке зелено вино, подкладывает осетринку с лебедятиной. Чурила пьёт-ест, наслаждается, Катерины сладкие речи слушает. Достала Катерина хрустальную доску, выложила серебряные шахматы, села играть с Чурилой.

Говорит Катерина:

– Коли я выиграю – тебя, молодой Чурила Пленкович, Бог простит, коли ты выиграешь – дам тебе сто рублей.

Выиграл Чурила в первый раз – взял с Катерины сто рублей. Выиграл во второй – взял с неё двести рублей. А как в третий раз выиграл – взял уже все триста. Бросила Катерина хрустальную доску, разметала серебряные шахматы, говорит Чуриле: