Богатырская трава

На лугу возле Мокши ребятишки стреножили лошадей, пустили их пастись, а сами шустрой ватагой побежали к пригорку, где простёр ветви могучий дуб и белела стройная берёзка. Между деревьями бил студёный родничок. Это было любимое место ребят. Здесь они всегда разводили костёр. Не прошло и пяти минут, как вспыхнуло пламя, затрещали сухие ветки. Ввысь поднялись стайки искорок. А с неба им навстречу потянулись голубые звёздочки.

Ребятишки долго смотрели на огонь. А когда оглянулись назад, даже поёжились от страха: в отблесках костра всё вокруг показалось незнакомым. Тени от прибрежных кустов то смирно лежали на траве, то подскакивали к самому небу, то падали на землю и, снова удлиняясь, ползли к костру… В одну минуту припомнились мальчишкам все страшные сказки, какие только слышали они.

А тут ещё затрещали кусты. И одна из теней превратилась в старика лесовика с кудлатой головой и лохматой бородой и начала двигаться к костру. Мальчишки замерли.

Вот тень подошла ближе.

— Ну что, воробьи, затихли? — знакомым голосом проговорил лесовик.

И ребята узнали колхозного конюха деда Прохора. Сразу все задвигались, зашумели.

Старик присел к огоньку, раскурил от уголька трубку. Поворошил палочкой костёр.

— Поспела картошечка… Угостите гостя ночного?

— А как же, дедушка Прохор! — откликнулось несколько голосов.

Только тот, кто ходил в ночное, знает, как вкусна печёная картошка, когда на корочке ещё тлеют угольки. Ребята перекидывают дымящиеся картофелины с руки на руку, обжигаются.

Дед Прохор отведал угощения, наклонился над родничком, попил с ладоней студёную воду да и присел возле костра, опершись на корявый ствол дуба. Старик задумчиво смотрел на берёзку.

Один за другим мальчишки подсаживались к деду. Старик знал, что сейчас детвора будет просить его рассказать что-нибудь, и думал, какую сказку расскажет им сегодня.

Шустрый рыжий мальчонка, сынишка тракториста Степана, осторожно тронул старика за рукав:

— Дедусь, а кто посадил у родничка дуб c берёзой?

Старик посмотрел на мальчика. Лицо у него серьёзное, глазёнки любознательные. Поглядел на других ребят. У всех в глазах любопытство. Значит, всем интересно.

— Расскажу я вам, откуда взялись здесь дубок и берёзка… — задумчиво начал дед. — История эта старая. Мне её дед рассказывал, а тому — его дед.

Тесной кучкой сбились ребятишки вокруг старика.

— Бедный пастух Гара́й жил в нашем селе в те давние времена, о которых сказ мой пойдёт… Всё богатство Гарая — крепкие, сильные руки да дочка-красавица Алдуня. Одна она и была отрадой старика.

Ветхую избёнку Гарая Алдуня всегда держала в чистоте. Кто ни заглянет, бывало, к ним, уходить не хочет. На маленьких окошках вышитые занавески, миски на полке всегда чистые, печка белая. Каждое утро Алдуня полы мыла с речным песком, и они всегда были словно яичный желток.

Нрава девушка была весёлого. Стадо ли пасёт, по дому ли прибирается — всё поёт. А голос у неё такой переливчатый, нежный, прямо как у соловья.

Мастерица Алдуня до вышивок! Дивились люди красивым узорам на её рубахах, словно все цветы родного края хитро переплелись в вышивке.

Управится, бывало, Алдуня по дому и бежит на берег Мокши. Там пасли сельское стадо её отец и подпасок Турга́й. Парень — сирота, не помнил он ни отца своего, ни матери и крепко привязался он к старому пастуху, а дочку его полюбил на всю жизнь. Да и Алдуня о нём одном мечтала. Говорили на селе люди, что играть старому Гараю свадьбу после первого снега.

Густо зазеленели поля. Скоро заколосится рожь. Луга и лужайки цветами обряжаются. В эту пору люди на селе празднуют день Норова́вы-кормилицы. Это она приносит людям урожай.

В день праздника на краю ржаного поля парни сделали из жердей ворота, девушки украсили их снопиками зелёной ржи и цветами. На всех рубашки новые. Их загодя вышили. Встали в круг, перешёптываются, звенят бусы, бисерные накидки-крганя́. Девушки хоровод повели, а парни во все глаза глядят, какая из них самая красивая, самая нарядная, кого Норовавой выбрать?

Ну конечно, Алдуня самая красивая, самая нарядная. Разбили парни хоровод, вывели дочку пастуха на середину и надели на её голову венок из ржаных колосьев.

И сразу запели все:

Наш земной тебе поклон,
Кормилица-Норовава.
Пусть пшеница, рожь и лён
В полях растут на славу.

         Будь добра ты,

         Не серчай,
         Дай богатый
         Урожай!..

Прошла Норовава-Алдуня через праздничные ворота, вышла в поле ржаное. Так начался праздник Норовавы. А закончился он, когда уж солнышко стало садиться.

Устала Алдуня и присела на бугре отдохнуть. Только сняла с головы венок, как гром загрохотал. Глянула девушка на небо — ни тучки, ни облачка.

Вдруг, откуда ни возьмись, предстал пред нею статный молодец, в плечах широк, волосы чёрные, серебряный щит сверкает, глаза слепит.

Испугалась Алдуня, вскочила на ноги, не может со страху слова вымолвить.

Поклонился ей молодец в пояс и говорит: