Богдан. Защищая жизнь

— Давай-ка установим границы, — рычит Богдан, выразительно глядя на его руку, все еще поглаживающую мой живот. — Я говорил тебе про мое терпение.

— Плановое УЗИ проводится на двенадцатой неделе. Тогда мы и узнаем пол ребенка. И, пожалуйста, давайте поскорее покончим с этим, — поворачиваюсь к Богдану и успокаивающе глажу его по груди.

— Еще две недели ждать, — мечтательно бормочет Андрей. — Я взял для нас всех бахилы и бланки. Нам в тот кабинет, — добавляет он деловито, указывая рукой на дверь в конце коридора.

— Ну что ж. Пойдем, — Богдан жестом приглашает меня пройти вперед. — Наконец-то все разрешится сегодня, — мне слышен его нервный шепот за спиной.

— Вообще-то, через пару дней, — отвечает ему Андрей. — Милая девушка на рецепшене объяснила мне, что результаты будут готовы через день или два.

Рассеянно слушаю их, а позже, когда мы входим в кабинет, и медсестру, которая говорит мне, что нужно делать. Я так ждала этот день и думала, что буду сосредоточенна на этом. Но все, о чем я могу думать сейчас, мое признание Богдану.

Глава 32

— Я дома! — мне слышен взволнованный голос Богдана через секунду после того, как входная дверь хлопает.

— Я в ванной! — кричу в ответ.

Хм. Дома. Звучит так, как будто мы живем вместе. Хотела бы я, чтобы мы жили в одном доме по-настоящему? Как семья? Да.

Это так странно. Мы даже толком не встречались. Мы просто перескочили этот этап. И это необычно еще и тем, что раньше я рьяно отстаивала свою территорию, но с Богданом меня совсем не напрягает, что он обосновался в моей квартире и ведет себя иногда как хозяин здесь. Мне это даже нравится.

Внезапно я отчетливо чувствую, что не хочу больше жить одна. Одиночество — это не то, чего я хочу. Конечно, с малышом я больше никогда не буду одна. Но сейчас я имею в виду другое.

Он застывает на пороге ванной, с улыбкой рассматривая меня, без сомнения обращая внимание на то, что я стою в его футболке.

— Я просто соскучилась по тебе, — признаюсь, смущенно улыбаясь. — А так ждать легче.

— Я не против. Можешь взять все мои вещи! — он подходит ближе и целует меня. — Я боялся, что ты уже будешь спать. Ты устала?

— Немного. Но я бы все равно дождалась тебя. Не хочу засыпать одна. Без тебя.

— Может быть, скоро и не придется ждать.

— В смысле? — мгновенно напрягаюсь.

— Работа может закончиться быстрее, чем предполагалось.

— Что-то пошло не так? — будет так жаль, если с его первым делом выйдет какая-то неприятная ситуация. Сегодня был лишь второй день его работы в качестве телохранителя. Или, как называют это «Беркуты» — сопровождение и охрана.

— Все хорошо, — спешит заверить он меня. — Я поспрашивал Анастасию об ее окружении, о том, были ли за последнее время какие-то странные события, встречи, побродил по университету, понаблюдал за людьми. И у меня уже есть кое-какие предположения, кто может присылать ей эти письма. Завтра проверю эту теорию.

— Уже? Так быстро? Все пару дней прошло! — мне стыдно, что я сразу подумала о неудаче. — Ты просто как Шерлок Холмс. Круто! Это же твое новое призвание!

Видя, как меняется его лицо, понимаю, что зря я это сказала. Конечно, лыжи были его призванием. Биатлон был его страстью. Его жизнью.

И это возвращает мои мысли к тому, что висит надо мной уже столько дней. Я много спорила сама с собой о том, стоит ли вообще поднимать эту тему? Но даже малейшее упоминание о его прошлой жизни, пусть и косвенное, и о том, что с ним случилось после, снова неумолимо строит стену между нами. Он закрывается. Он уходит в себя. Я вижу это по тому, как меняется его лицо при одном лишь упоминании о его призвании.

Если и есть подходящий момент для такого разговора, то именно сейчас. До того как будет готов результат теста. Богдан должен знать, что бы не случилось, я всегда буду рядом. Буду любить его и поддерживать.

Представляя из себя натянутый комок нервов, вздрагиваю, когда в соседской квартире громко хлопает входная дверь, отчего наша тоже трясется.

— Это просто сосед. Больше никто тебя не обидит, — шепчет он мне на ухо, крепче прижимая к своей груди.

Мне хочется сказать ему те же слова. Знает ли он, что его больше никто не обидит? Что он может рассказать мне все? Что я все равно буду с ним и не стану любить его меньше? Не перестану видеть в нем мужчину. Защитника.

Конечно, он не знает. Он просто не может этого знать. Наверное, я не очень хорошо умею это показывать. Мне нужно сказать. Сказать вслух.

Но слова застревают в горле.

— Богдан, я…

Я словно опять слышу его голос, когда он кричал во сне. В нем было столько боли. И хотя все последующие ночи я ничего подобного больше не слышала, несмотря на то, что мы спали в одной постели, а, может быть, и благодаря этому, мне все равно кажется, что его все еще не отпустили эти воспоминания. Тот его кошмар был наполнен страданиями.

— Давай присядем, — предлагаю и веду его за собой в гостиную. Он забирается на диван и притягивает меня спиной к своей груди.

— Посидим немного и пойдем спать. Ладно? — бормочет он между поцелуями в мою шею, оттягивая ворот футболки, ведя дорожку губами по плечу.