Боги Бал-Сагота

– Хорошо. До тех пор, пока она нуждается в твоей защите, полиция не станет тебя арестовывать. Но когда дело кончится, все будет по-старому. Я дам тебе время вернуться в укрытие, если захочешь, а потом начну тебя искать, так же, как раньше. Либо у тебя будет возможность сдаться и предстать перед судом – в таком случае я обещаю проявить максимально возможное снисхождение.

– Ты говоришь честно, – ответил Хода-хан. – Я защищу мемсахиб, а когда наши враги будут мертвы, мы возобновим нашу вражду.

– Ты знаешь что-нибудь об этих убийствах?

– Нет, сахиб. Мемсахиб позвонила мне и сказала, что ей угрожают монгольские псы. Я пришел быстро, по крышам, чтобы они не напали на меня из засады. Но никто меня не тронул. А сейчас я нашел кое-что за дверью.

Он раскрыл ладонь, показав кусочек шелка, явно оторванный от его пояса. На нем лежало нечто раздавленное, но Харрисон не мог определить, что это. Однако Джоан, негромко вскрикнув, отпрянула.

– Боже! Это черный скорпион Ассама!

– Да, и его жало несет смерть. Я видел, как он бегал перед дверью, ища вход. Кто-нибудь мог наступить на него, не заметив, но я был начеку, потому что услышал запах Цветка смерти, когда поднимался по лестнице. И когда увидел скорпиона, то раздавил его, прежде чем он смог меня ужалить.

– Что еще за Цветок смерти? – спросил Харрисон.

– Он растет в джунглях, где обитают эти хищники. Его запах манит их, как вино привлекает пьянчуг. К этой двери был проложен след из сока. Если бы дверь открыли до того, как я его убил, он прошел бы в комнату и отравил первого, кто попался ему на пути.

Харрисон выругался под нос, вспомнив тихий скребущий шум, который Джоан услышала за дверью.

– Теперь все понятно! Они положили бутылочку с этим соком на ступеньку, где я не мог на нее не наступить. И я наступил – она разбилась, и жидкость оказалась у меня на туфле. Потом я спустился по лестнице вниз, повсюду оставляя запах за собой. Вернулся наверх, еще раз туда наступил и прошел сюда. А затем какой-то дьявол выпустил скорпиона. Значит, они были в доме еще до того, как я спускался по лестнице! И может быть, прячутся где-то и сейчас! Но кто-то должен был прийти в контору, чтобы пустить скорпиона по следу… Я спрошу служащего…

– Он спит как убитый, – сообщил Хода-хан. – Даже не проснулся, когда я вошел и стал подниматься по лестнице. Да и пусть дом хоть кишит монголами – что это меняет? Здесь крепкие двери, а я в любой миг готов их встретить! – Он вытащил из-под халата страшный хайберский кинжал, в ярд длиной и острый как бритва. – Я убивал им, – объявил афганец с видом дикого бородатого горца, – патанов, индусов, русских… А эти монголы – псы, которые даже не заслуживают хорошей стали.

– Что ж, – проворчал Харрисон. – Я уже опаздываю на встречу. Мне не хочется уходить и оставлять вас отбиваться от этих дьяволов вдвоем, но дело не уляжется, пока я не разберусь с их бандой основательно, и именно этим я собираюсь заняться.

– Они убьют вас, как только вы покинете здание, – без тени сомнения заверила Джоан.

– Что ж, придется рискнуть. Если на вас нападут, все равно звоните в полицию – и мне, в притон Шань Яня. Я вернусь сюда до рассвета. Надеюсь, зацепка, которую я ожидаю получить, выведет меня прямо на того, кто все это устроил.

Стив прошел по коридору с неприятным чувством, будто за ним наблюдают. Дойдя до лестницы, осмотрел ее, словно ожидая, что она кишит черными скорпионами, и ступил подальше от разбитого стекла. Ему казалось, будто он уходит от своего долга, хотя и знал, что двое оставшихся наверху не хотели вызывать полицию и что если дело касается Востока, то лучше и следовать заветам Востока.

Служащий по-прежнему сидел, поникший, за столом. Харрисон пошевелил его, но это не помогло. Бедолага не спал – его явно чем-то опоили. Но сердце билось нормально, и детектив посчитал, что ему ничего не угрожает. Как бы то ни было, Харрисон не мог больше терять времени. Если он вынудит Джонни Клека ждать слишком долго, тот может испугаться и сбежать, а потом укрыться в какой-нибудь дыре еще на несколько недель.

Детектив вышел на улицу – там фонари давали тусклый свет из-за тумана, плывущего с реки. Он ожидал, что в него сейчас или метнут нож, или он обнаружит свернувшуюся кобру на сиденье своего автомобиля. Но ничего такого не произошло, хотя детектив и заглянул под капот и под откидное сиденье, чтобы убедиться, что туда не заложили бомбу. Наконец, удовлетворенный, он забрался внутрь, а девушка, наблюдавшая за ним с третьего этажа сквозь щель между ставнями, облегченно вздохнула, увидев, что он уехал невредимым.

Хода-хан прошелся по комнатам, одобрительно бормоча что-то себе в бороду и гася везде свет, после чего вернулся в гостиную. Там он также щелкнул выключателем, оставив гореть лишь маленькую настольную лампу. Та освещала только середину комнаты, тогда как все остальное находилось в тени.

– Негодяи теряются во мраке так же, как и честные люди, – глубокомысленно проговорил афганец, – а я в темноте вижу, как кот.