Боги Черной Лощины

В ТЕЛЕ МИИ не осталось ни капли страха. Ее сердце билось ровно, а руки обрели покой. Стала ли она жестче или просто утратила чувствительность к тем вещам, которые раньше могли ее встревожить?

Взглянув на Кая, рассматривающего пулевое ранение в своей руке, она поняла, насколько легче ей далось это последнее испытание. В его лице она обрела товарища, который, без сомнения, прикроет ей спину. Одно лишь это делало борьбу стоящей.

Незаметно он стал значить для Мии гораздо больше, чем просто первый парень. Она никогда не была слишком общительной, и вот она очутилась в лесу, где отдает каждую частицу себя волку.

Но куда это их приведет? Кем они были друг для друга? Мия знала, что случайные связи не для нее. Но что насчет Кая? Способен ли он любить? Принимает ли романтические отношения? Она отмахнулась от этих вопросов, не желая признавать вслух, что жаждет большего. В сплетении тел действительно не оказалось ничего шокирующего, но переплетение сердец и жизней – вот что приводило ее в восторг и ужас.

Жаль, что Ханны не было рядом. Она всегда намного лучше разбиралась в отношениях, а сейчас, когда Мия как никогда в ней нуждалась, подруга оказалась недосягаема.

И все же Кай не казался легкомысленным, как большинство парней. Напротив, его пылу оставалось только позавидовать. Конечно, в более интимные моменты ей это нравилось, но Мия не переставала гадать, сможет ли при необходимости усмирить в нем волка. Предугадать невозможно, к тому же ее поразило ошеломляющее открытие.

Она хотела остаться с ним, будь все проклято.

Когда он рядом, Мия могла с завязанными глазами ринуться в бой и чувствовать себя в безопасности. Черт, да она даже посмела бы сама замахнуться.

Она ему доверяла.

Чего не могла сказать о большинстве людей, особенно о новичке, Мейсоне. Она не знала его, но чувствовала, что он ей не нравится. За осуждением неизбежно последовал укол вины: разве он не заслуживал шанса?

Конечно, он немного претенциозен, но не казался злым или глупым. Возможно, все дело в его очевидной наивности или в том, как он пускал слюни, разглядывая Кая, как редкое насекомое под микроскопом. А может, и в том, и в другом. Или, подумала Мия, потому что он такой же трус, как и она. Они оба избегали смотреть правде в глаза, что в итоге и привело ее к неприятным последствиям.

Не выдумывай, – одернула она себя.

Девушка считала, что все ненавистные ей черты воплотились в Мейсоне Эвансе, озабоченном внешностью, ограниченном пуританской моралью и запертом в ловушке фанатичной приверженности некой скрытой логике. Он был рабом собственной неуверенности. Все, чего хотела Мия, – обрести самосознание, а стать такой, как Мейсон Эванс, казалось ей худшим наказанием. И все же она опасалась, что не так уж сильно они отличаются.

– Он был там. Дергал за ниточки, – сказал Кай. Парень сидел на кровати, прислонившись спиной к стене, подтянув одно колено и устремив взгляд в пустоту.

– Абаддон? – Вопрос Амы удостоился кивка.

– Кто такой Абаддон? – поинтересовался Мейсон.

– Сущность, которая заставляет местных бесноваться, – объяснила Мия. – Ама… – Она подошла к столу и села. – Кажется. Я кое-что поняла.

– Что? – спросила Ама, облокотившись на стол.

Глубоко вздохнув, Мия посмотрела на Кая, потом на Мейсона. Оставалось надеяться, что мозг Шерлока не разлетится вдребезги.

– Мне не дает покоя то, что я видела в мире грез. Когда я побывала там впервые и пыталась вернуться обратно, надо мной нависла тень Сновидицы, в то время Абаддон подбирался все ближе. Они оба были там. Не думаю, что это совпадение.

Ама улыбнулась, словно ждала этих слов:

– Продолжай.

– Затем я узнаю, что Абаддон прекрасно осведомлен о том, что случается с пропавшими девушками. Он сам мне признался. И теперь местные ищут меня. Они думают, что меня похитила Сновидица. Речь всегда о ней. И все же в центре всего – Абаддон. Эти двое должны быть знакомы.

Не успела Ама ответить, как вмешался Мейсон:

– Значит, здесь замешан еще один дух? Я не встречал упоминаний об Абаддоне.

– А ведь ты его видел. – Ама смотрела на Мейсона, не отводя взгляд, пока в его глазах не вспыхнул огонек понимания.

– Тень из моих снов, – пробормотал он, привалившись спиной к стене и запуская трясущуюся руку в свои кудри.

Кай спустил ноги с кровати, оглядел нового члена их компании и впился взглядом в Аму:

– Ты узнала о постоянном появлении Абаддона благодаря этому парню.

– Гавран показал мне его во сне, – продолжил Мейсон. – Сновидицу, тогда еще смертную, изгнали из деревни. Призрак настроил жителей против нее.

– Серьезно, кто, черт возьми, такой этот Гавран? – проворчал Кай.

– Полагаю, теперь, исходя из того, что вы трое видели, мы можем попытаться соединить вместе все кусочки головоломки, – сказала Ама. – Очевидно, Абаддон и Сновидица каким-то образом связаны. Мейсон, – она посмотрела на него, – по твоим словам, Абаддон или одно из его воплощений виновны в первоначальном изгнании Сновидицы. Предположительно это изгнание и легло в основу охватившей город паранойи и коллективного чувства вины.

Мейсон кивнул: