Боги, демоны и другие

Дамаянти оглянулась, ища Налу. Он нарочно сел в заднем ряду, чтобы завистливые боги не могли сказать, что он им помешал. Глаза Дамаянти радостно засветились, но тут, к своему величайшему изумлению, она увидела рядом еще четырех Нал. Это боги приняли облик своего соперника, и каждый из них стал вылитым Налой — и фигурой, и чертами лица, и одеждой;

Не веря собственным глазам, Дамаянти подошла поближе и увидела перед собой пятерых не отличимых друг от друга мужчин, как будто кто-то выставил напоказ пятерых близнецов. Она изо всех сил вглядывалась в их лица, но не могла угадать, кто из них настоящий Нала. Тогда она стала молиться тем самым богам, которые над ней насмехались, — что же еще ей оставалось делать! Не выпуская из руки венок, она беззвучно просила Варуну, Индру, Агни и Яму помочь ей решить эту головоломку.

Когда Дамаянти снова открыла глаза, она поняла, что ее молитва услышана: четыре бога смотрели на нее не мигая (верная примета бога), а ресницы Налы поднимались и опускались, как у всех людей. Этого было довольно. Дамаянти подошла к Нале и надела венок ему на шею. Индра, Варуна, Агни и Яма удовлетворились тем, что это маленькое приключение доставило им удовольствие, они благословили Налу и Дамаянти и удалились.

Но два других бога опоздали на сваямвару; Индра и Агни встретили их на пути к царству Бхимы и посоветовали идти назад.

— Там все кончено, — сказал Индра. — Не тратьте понапрасну времени.

Эти два бога — Кали и Двапара — как раз управляли временем, они обиделись и рассердились:

— Кто посмел превращать сваямвару в пустую забаву? Нала подшутил над нами! Мы этого так не оставим!

Нала женился и счастливо жил со своей женой, царицей Дамаянти, пока к нему в столицу не явились Кали и Двапара. Кали проник в мозг Пушкары, брата Налы, и по его наущению Пушкара предложил Нале сыграть с ним в кости. Нала согласился. Братья сошлись в одной из комнат и начали игру на глазах у столпившихся придворных, которые молча наблюдали за всем происходящим.

Кали все время подзадоривал Пушкару, помогал ему выигрывать и разжигал его аппетит. А Двапара проник в кости, которые бросали братья, и подыгрывал Пушкаре. Сначала небольшой брильянт перекочевал с пальца царя на палец его брата, за ним последовало ожерелье, потом к Пушкаре перешли колесницы, лошади, дворец и в конце концов все царство. Нала как будто ничего не видел и не слышал, он продолжал играть и, как все игроки, надеялся, что следующая ставка принесет ему удачу. А Пушкаре не терпелось осуществить свой мерзкий замысел.

— Брат, ты потерял все, чем владел в этом мире, — сказал он. — Единственное, что у тебя осталось, — это жена. Поставь на нее, ведь это твоя последняя возможность отыграться. Может быть, счастье переменится.

Нала на мгновенье задумался.

— Нет, — сказал он и встал.

Он лишился не только всех своих украшений, но и одежды. У него не осталось ничего, кроме куска материи, обернутой вокруг его чресел. Дамаянти тоже рассталась со всеми ожерельями и браслетами; у нее отняли все, кроме сари, которое было на ней надето.

И тогда брат Налы довел до конца свое злое дело и приказал Нале и Дамаянти покинуть царство. Под звуки барабанов он объявил, что каждого, кто даст приют Нале и Дамаянти, ожидает суровое наказание. Это распоряжение за подписью и печатью нового правителя было доведено до сведения всех его подданных.

Единственным местом, где Нала мог остановиться, не рискуя навлечь на себя гнев нового царя, была большая поляна на краю леса. Дамаянти, не произнося ни слова, покорно шла за мужем. Утомленные ходьбой и событиями этого дня, они присели отдохнуть. Рядом с ними опустилась на траву большая белая птица — быть может, ее появление тоже было подстроено богам и-близнецами, чтобы помучить Налу. Нала решил, что он должен поймать ее. У него не было ни лука, ни стрел, чтобы напасть на птицу. Он осторожно подкрался к ней, сорвал с себя единственный лоскут материи, который на нем еще оставался, и накинул его на птицу. Нала рассчитывал, что материя окажется достаточно тяжелой, чтобы прижать птицу к земле, и тогда ему достаточно будет протянуть руку, чтобы схватить ее. Ему казалось, что этот план нетрудно осуществить, но в ту минуту, когда его набедренная повязка коснулась крыльев птицы, та взмыла вверх, и у царя не осталось ни лоскутка, чтобы прикрыть свою наготу. Жена, как всегда, пришла ему на помощь. Она высвободила кусок сари и обвязала им бедра мужа.

Они шли по лесу, питались съедобными корнями и наконец вышли на холмистое плоскогорье. Нала указал на видневшийся вдали город и сказал жене:

— Это столица царства твоего отца, где ты так счастливо жила, когда была ребенком.

— Мне нечего там делать, — без колебаний ответила Дамаянти. — Я не вернусь к отцу. Я останусь с тобой.