Боги осенью

И еще его утешало то, что, быть может, происходящее и не было совершенно напрасным. Альдина встретила их очень любезно: улыбаясь и демонстрируя готовность к сотрудничеству. Она тут же, без возражений согласилась закрыть магазин и немедленно выдала Пекке ключи от всех помещений, она выложила документацию и привела персонал, она даже отперла отделения сейфа, хотя была не обязана. И в течение нудной, томительной процедуры осмотра она всем своим видом показывала, что претензий ни к кому не имеет — неизменно доброжелательная и готовая тут же пойти навстречу. Хладнокровие ее поражало Сергея. Но как раз в этой явной любезности и заключался просчет: чересчур уж Альдина эту любезность выказывала, ведь не может же человек спокойно относится к обыску и расспросам, неестественно это, тут даже Пекка насторожился. А к тому же, как будто ничем не выделяя Сергея среди остальных, она бросила на него такой жгучий взгляд сквозь замысловатые стекла, что Сергей тут же понял: радушие ее напускное, она попросту великолепно владеет собой, но с другой стороны — никому и ничего не прощает, приговор уже вынесен, и оправдания бесполезны. Смерть придет за ним в ближайшее время. Значит, все это не напрасно, уверенность ее поколеблена.

Слабое это было, надо сказать, утешение. Кроме взгляда Альдины его пока ничто не оправдывало. Через полчаса приехал серьезный, начальственный Харитон и, слегка осмотревшись в разгромленном зале, подозвал к себе Пекку.

Сергей видел, как они о чем‑то коротко переговорили, причем Пекка пару раз отрицательно качнул головой, а затем, оглянувшись через плечо на Сергея, кисло сморщился и что‑то буркнул сквозь толстые губы. Вероятно, он выругался, таким образом завершая дискуссию. Слов слышно не было, но по мрачному, серьезному лицу Харитона стало ясно, что сообщения его не обрадовали. Он, во всяком случае, быстро и озабоченно покивал, резким жестом прервал сунувшегося к ним дядю Мишу, напряженно подумал о чем‑то, что‑то такое прикинул и еще раз кивнул, наверное принимая решение.

Вероятно, теперь наступала очередь разбираться с Сергеем.

И действительно, Харитон, еще послушав возбужденного Пекку, оборвал его, как до этого оборвал дядю Мишу, поднял голову, отчетливо втянул воздух в ноздри и неторопливо приблизился, доставая из кожаного пиджака сигареты.

Как ни странно, но вид у него был скорее сочувствующий.

— Ну, закуришь? — спросил он, вскрывая твердую пачку. — Не стесняйся, Серега, Виктория твоя не узнает… — А когда они закурили (причем компанию пришлось поддержать), то добавил, обтирая импортную зажигалку. — Ну что скажешь? Какие будут еще предложения?..

— Надо искать, — немедленно ответил Сергей.

А сглотнувший эти слова Харитон затянулся и выпустил в потолок струйку дыма.

— Что искать, где искать? Может быть, ты подскажешь?

Вопрос был убийственный.

— Не знаю, — честно ответил Сергей.

Лично он разобрал бы здание «Детского мира» до основания: стены, перекрытия, потолки, — снял бы крышу подвала, а задний дворик перекопал бы метров на десять. Должно ведь что‑нибудь обнаружиться.

Но другим этого было не объяснить.

— Не знаю…

Харитон поразмыслил.

— Хреновая ситуация, — наконец сказал он. — Ты, надеюсь, догадываешься, что все это — на грани законности. Да и вовсе за гранью — может быть грандиозный скандал. Это ты понимаешь?

— Понимаю, — кивнул Сергей.

— А ответит кто, если эта… Альдина… пожалуется прокурору? Кто тогда, скажи мне, ответит?

— Надо искать…

Харитон покачался в раздумье с носков на пятки, поглядел на Сергея, как будто оценивая его, и эффектным щелчком выбросил наружу хабарик.

Губы у него искривились.

— Ладно, — отрезал он. — Ничего не поделаешь. Пойду извиняться.

И, по‑видимому опасаясь, что возникнет конфликт, отвернулся и с полупоклоном переместился к Альдине. Крепкое мужественное лицо выражало раскаяние.

Сергей видел, как он склонился пред ней, предложил сигарету, поднес язычок зажигалки, а потом зажурчал — чуть танцуя и делая округлые жесты. Приносил, вероятно, соответствующие извинения. Вот — кивком головы указал на подошедшего Пекку, и тот тоже закланялся, страдальчески морщась.

На Сергея они не обращали внимания.

Ждать было нечего.

Сергей судорожно затянулся и, не прощаясь, вышел из магазина.

Однако обернулся в дверях.

Альдина стояла между Пеккой и Харитоном и, наверное, слушала их путаные объяснения. Но на Харитона она не смотрела — смотрела она на Сергея, и во взгляде ее, как ему показалось, блеснуло скрытое торжество.

У него появилось ощущение обреченности.

Город был небольшой, расползшийся вдоль гладкой реки, за рекой низлежали обширные болотистые пространства, а за сопками, которые находились с другой стороны, — перепаханные поля, засаженные картофелем и капустой. Подступал синий лес, простершийся на тысячи километров, и в лесу караулило случайного путника Топкое Место, и Дом Смерти стоял на окраине, распахивая двери парадных, и высовывались из темноты пальцы Черной Руки, и Пузырь-невидимка слонялся от огородов до торгового центра.