Боги света и тьмы

«Я точно забрала их с собой. Я прекрасно помню».

Но, оглядевшись еще раз, она убедилась: клинки исчезли.

Только один человек находился здесь ночью кроме нее. Не мигая Аша уставилась на него – так охотник смотрит на свою добычу. Слуга стоял возле двери, ожидая ее.

– Где они?

– Я не очень понимаю, о чем ты, – он постарался придать уверенности своему голосу, но у него это плохо получилось.

Аша стремительно пересекла комнату, чувствуя, как внутри поднимается злость. Злость на него за то, что посмел ее обмануть, и злость на себя за то, что позволила ему это сделать.

Она с силой прижала его к двери. Скралл с шумом втянул воздух, сжав зубы. Аша тут же вспомнила, как Джарек бил его, привязанного к фонтану, как свистела шакса, вспарывая его спину. Налетев, она, вероятно, сделала ему очень больно.

– Вор, – прорычала она, ударив кулаком по двери. – Признавайся: где они?

Его глаза сверкнули как стальные клинки, а руки схватили ветхую ткань ее мантии. Он притянул ее ближе, и она тут же опомнилась: он был не безобидным пареньком, а скраллом. Нужно держаться с ним осторожнее.

– Скажи, как ты собираешься выйти за стены города незамеченной?

– Я не буду выходить, – солгала она.

Он наклонился к ней так близко, что кончики их носов едва не соприкоснулись. Ей стало нечем дышать.

– Думаешь, солдаты пропустят тебя, видя, что ты идешь на охоту без звероловов? Твой жених никогда этого не позволит.

– Не позволит? – она сжала кулаки. – Джарек мне не хозяин.

– Но он им станет.

Аша уже хотела огрызнуться в ответ, но… что, если именно этого она и боится? И поэтому хочет убить Кодзу?

Аша опустила глаза. Она смотрела на его шею и видела, как бешено бьется синяя вена.

– Ты прав, – наконец выдавила она. – Я не пойду через ворота.

– Хозяин все равно меня найдет, это лишь вопрос времени, – сказал он. – Если я останусь здесь, мне не жить.

– Ты просишь меня показать выход из города?

Он кивнул.

Даже если он уйдет, все равно не сможет один выжить в Расселине. Какая разница, где умирать?

– Верни мне серпы, и я это сделаю.

– Когда?

– Сегодня вечером.

Она оставила в горах все, кроме оружия. Ей нужны охотничья одежда, новый спальный мешок и топор.

– Тогда сегодня вечером, – повторил он за ней.

Его взгляд смягчился, блуждая по ее лицу.

Внезапно Аша почувствовала себя драконом, одурманенным древним напевом, который знает, что летит в ловушку, но ничего не может с собой поделать.

«Ты должна сделать все, что в твоих силах, чтобы дать отпор злобе и темному беззаконию».

С Ашей всегда было что-то не так. Ее переполняла болезненная тяга ко всему темному, запретному, преступному. Первым сигналом стала детская страсть к древним напевам, убившим ее мать. Вторым – ужасная трагедия из-за Кодзу. А сейчас…

Сейчас ее угнетала собственная неспособность сказать «нет» скраллу, который по непонятной причине был дорог ее брату. Уголки его рта поднялись, заставив сердце Аши подскочить и пуститься вскачь.

– Я буду ждать, Искари.

Предательство королевы драконов

Королевство было разделено морем песка. С одной стороны от него высился красавец Фиргаард с белыми крепостными стенами, изящными арками и галереями, мостовыми, вымощенными булыжниками. С другой стороны раскинулось Редколесье – безрадостный край, суровая, хмурая пустошь, дышащая свободой. Они были старыми врагами, ожесточенными противниками.

После смерти матери король драконов захотел мира с лестонгами. Все знали об этом, но никто не верил, что это возможно. И все же ему удалось.

В одном из пяти Великих Домов на другом конце песчаного моря жила Амина – юная лестонка, дочь Звездного Дома. Амина стала его мостом между древним и новым укладами, между миром мощеных улиц и вселенной бескрайнего песка.

Король драконов отправился в пустыню и там связал себя узами брака с Аминой. Он привез ее в свою столицу, веря, что вместе с ней туда пришел мир. Амина была кроткой и мудрой. Люди Фиргаарда полюбили ее и очень скоро перестали вспоминать о ее происхождении.

Через некоторое время Амина родила двоих наследников: мальчика и девочку. Мальчик во всем походил на мать. Но девочка выросла несговорчивой и дикой.

– Злобные духи поселились в ней, – шептались за закрытыми дверями дворцовые слуги.

– Кровь лестонгов испортила ее, – повторяли за ними придворные.

Амина видела прищуренные глаза, слышала сплетни. Но она любила непокорный дух своей дочери. Он напоминал ей о доме.

Когда начались кошмары и девочка стала кричать по ночам и просыпаться в холодном поту, Амина послала за лучшими лекарями Фиргаарда. Они приготовили снадобья, велели следовать всем указаниям. Но кошмары только усилились, и вскоре лекари стали относиться к королевской дочери так же, как и все остальные.

«Она испорченная, – читала Амина в их глазах, – прокаженная».

И тогда Амина взяла дело в свои руки. Когда во дворце слуги гасили масляные лампы и свечи, а муж начинал похрапывать, она выскальзывала из постели и тихонько прокрадывалась в комнату дочери. Там она запиралась с нею на всю ночь.