Боги войны

Татары обрадовались этому приказу. Никому не улыбалось встретить гостей в чистом поле. Один только Алей всё ещё стоял на санях и смотрел на казацкий круг, ощетинившийся копьями и саблями.

– Уходим, Алей! – крикнул двоюродному брату Маметкул. – Это приказ!

Маметкул, назначенный старшим в этой охоте на русских, знал: если он потеряет любимого сына Кучума, ему самому не сносить головы. Опала ждёт его!

Алей только зарычал в поднявшейся суматохе, бросил взгляд, полный ненависти, на казаков и спрыгнул с перевёрнутых саней. Там его уже поджидал конь. Нукеры в суматохе отступления подсадили молодого принца, и один из телохранителей ударил по крупу коня.

– Пошёл! Пошёл!

Вся масса татарского воинства, теряя раненых, набирая скорость, густой массой устремилась назад – к другой стороне озера, откуда и прилетела. А скоро уже и другое воинство пронеслось через снежное поле, укрытое трупами и залитое кровью.

Иван Кольцо с саблей в руке остановил коня у гуляй-крепостицы:

– Кто погиб?! – крикнул он.

С ним остановилось ещё с десяток казаков.

– Да почти все! – тяжело дыша, обронил один из бойцов Брязги, стоявших в круге, и вдруг силы разом оставили его. Он опустился на колени. Двое других казаков подхватили его.

– А Богдан?! – рявкнул Кольцо.

– Убили татары Богдашу, – бросил раненый казак. – Зарезали его, нехристи!

– А-а-а! – яростно прорычал Иван Кольцо, плюясь паром. – Платить будут, суки! Жестоко платить!

Он пришпорил коня и полетел вслед другим казакам…

Татары не зря боялись – и не зря они мигом сорвались с места. В тот день под Абалаком казаки преследовали татар много часов подряд. Кого настигали – убивали сразу. Дотемна казаки не отпускали своих врагов. Как сказал Иван Кольцо, так и вышло. Новые хозяева Сибири жестоко платили за налёт на своих товарищей. За избиение их! В этот день под озером Абалак была рассеяна и разгромлена основная часть Кучумова войска. В этот день пространство вокруг Кашлыка было расчищено от сибирцев и стало принадлежать русским.

Глава третья. Сибирь покорённая

1

Когда бури улеглись, о татарах Кучума не было и слышно, на казацком кругу Иван Кольцо спросил первым:

– Ну что, братцы, теперича царствовать будем? – он усмехнулся в рыжеватую бороду и усы. – Мы тут отныне и за князьков местных, и за их богов деревянных. И за нашего царя-батюшку! – хмельной мёд вскружил атаману голову. – За всех вместе! Мы теперь можем тут своё казачье царство устроить. А? Что скажешь, атаман?

Вопрос был задан неспроста. Казаки всегда были людьми вольными. Никому не подчинялись, никого не слушали. И днепровские, и донские, и волжские. Всё решали войсковым кругом вольных людей! И лишь иногда, и только за звонкую монету, служили царю. Да и то не все. Ермак и Матвей служили, а Кольцо и Барбоша – нет. И если отправился Кольцо в этот раз послужить Строгановым, то лишь ради того, чтобы после всю жизнь не бегать от царских людишек по рекам, полям и лесам. Не ждать, когда тебя изловят и на шею верёвку накинут.

– Так что скажешь, Ермак Тимофеевич? – спросил и Матвей Мещеряк, но скорее в шутку.

А вот Иван Кольцо не шутил! Амбициозный, часто излишне весёлый и злой разом, готовый лезть на рожон, только бы добыть славу и почёт, Иван готов был пойти и на такой шаг.

– Объявим царство Сибирское Казацким царством и войну объявим – Бухаре и Хиве! – рассмеялся Иван Кольцо. – Что скажете, атаманы?

Казаки смеялись. Хоть и потеряли они друзей в недавней битве, но победа их была великой. И с этим спорить никто бы не взялся. Так отчего бы не пойти и дальше?

– Это можно, – кивнул Ермак. – А потом, коли татары нас ночью не перережут, появится однажды под Кашлыком флотилия царёва, и как ни хороши мы, а придётся нам драпать. Вот тогда за нами все охотиться станут. И царь-батюшка, и татарва Кучумова. И твои бухарцы, Ваня, с хивинцами!

Матвей посмеивался и приглаживал бороду.

– Изловят нас, родимых, повяжут и не поленятся – в Москву отвезут! А там спросят: мало вам было? Ну так нате, возьмите ещё славы. И порубят на кусочки перед всем миром. Тебя, Ваня, первого и порубят.

– Думаешь? – прищурил глаза Иван Кольцо.

– Уверен в том! – кивнул атаман. – Нет, други, мы сюда Строгановыми направлены, а Строгановы царю служат. А кому мёд остяковский в голову ударил, так это ничего, завтра пройдёт! А коли худо, водицей студёной окатим – и точно пройдёт! Мы грамоту будем писать! – вдруг сказал Ермак.

– Какую грамоту? – удивился Иван Кольцо.

– А такую, какую бы в Москве написали. Точно мы воеводы, царём поставлены! Важную грамоту!

Вызвали казака, что хорошо писать умел, грамотно, нашли гусиное перо и чернила, что возили с собой, и Ермак стал диктовать: