Боги войны. Запрещенная реальность. Зеленая машина.

— Для человека, действующего под давлением, ты проявляешь исключительную предприимчивость. Тебе удается убедить птиц заключить со мной союз, и ты сам приходишь договариваться об этом. Более того, для этой цели ты доставляешь меня сюда. Хорошо, допустим, тебе удается загнать меня в ловушку. Я исчезаю, а ты остаешься вместе с птицами. Уже сейчас ты предаешь свой вид, выдавая меня существам, которые с твоей точки зрения стоят не больше, чем я, которые даже не гуманоиды. И ты знаешь, что придется сделать это еще раз. Это не похоже на тебя. Птицы не отдают себе в этом отчета, поскольку не знают людей, поскольку принимают тебя за зверя, за дикого зверя, который будет обкрадывать их гнезда и которого можно приручить или, точнее, укротить. Но я видел тысячи солдат вроде тебя, Корсон. И все они были неспособны предать свой вид, свою страну, своего вождя, причем вовсе не из какого-то благородства, хотя все в это верят, а просто из воинской дисциплины. Тогда что же? Остается другая возможность. Ты стараешься спасти человечество. Ты решил, что выгоднее всего завоевание Урии, а потом и всего этого звездного района человеком, а не этими оперенными фанатиками. Ты доставляешь меня сюда и предлагаешь мне союз с урианами, поскольку предполагаешь, что он будет непрочен, что раньше или позже я с ними поцапаюсь, и надеешься, что я уничтожу уриан. Может, тогда ты смог бы избавиться от меня? Можешь ничего не говорить. Просьба о моей помощи против уриан была бы ненужной, если есть риск, что я предам. Ты же знаешь, что коалиции часто распадаются.

— Есть еще дикий гипрон, — холодно сказал Корсон.

— Верно, он мне нужен. В то же время, захватив его, я освобожу Урию от второй опасности. Разве я не прав, Корсон?

— Вы принимаете мое предложение?

Веран криво усмехнулся:

— Не раньше, чем обеспечу себе безопасность.

28

На этот раз они двигались за кулисами времени. Корсон разглядывал время с помощью нервной системы гипрона. Отростки гривы животного охватывали его запястья и касались висков, отчего к горлу время от времени подкатывала тошнота. Веран, висевший по другую сторону гипрона, потребовал от Корсона, чтобы тот заглянул прямо во время. Он надеялся, что Корсон сможет быть проводником в лабиринте подземного города уриан.

Они ползали по складкам действительности во все еще живой современности. Существо с очень внимательным взглядом могло бы заметить движущиеся тени, а при везении — огромный и страшный призрак. Однако прежде, чем оно успело бы моргнуть, они исчезли бы, поглощенные воздушной бездной. А если бы свет был достаточно ярок, чтобы окружить ореолом какую-то деталь, оно увидело бы только плоскую прозрачную фигуру. С современностью гипрон синхронизировался лишь на долю секунды, чтобы Веран и Корсон могли осмотреться. Стены, колонны, мебель были для них, как туман, а живые существа или движущиеся предметы оставались невидимыми. Это была вторая сторона медали. Нельзя было подглядывать, не рискуя, что их заметят, или оставаться невидимым, не теряя зрения.

— Жаль, что ты не знаешь этой базы, — сказал Веран.

— Я же просил у вас неделю или две, — запротестовал Корсон.

Веран пожал плечами.

— Есть риск, с которым я считаюсь, и риск, которого я избегаю. Я не буду ждать целую неделю, пока ты вместе с птицами расставишь на моем пути ловушки.

— А если нас заметят?

— Трудно сказать. Может, ничего не случится. Или произойдет пертурбация. Нгал Р’нда может понять, что происходит, и перестанет тебе верить. Или же рискнет ускорить течение событий и начнет атаку гораздо раньше. Мы не должны допустить, чтобы нас заметили. Нельзя вносить в течение истории изменения, которые могут обернуться против нас. Мы пойдем одни, без эскорта, без тяжелого оружия. Использование любого оружия в прошлом, от которого ты зависишь, равно самоубийству. Надеюсь, ты это понимаешь.

— Значит, невозможно приготовить ловушку в прошлом.

Веран широко улыбнулся, обнажив металлическую пластину, заменяющую ему зубы.

— Мне достаточно ввести небольшую подпороговую модификацию. Ее не заметят, но я смогу воспользоваться ею в нужный момент. Ты ценный человек, Корсон. Ты указал мне слабое место Нгала Р’нда.

— И я еще должен вас сопровождать?

— Неужели я похож на безумца, который способен оставить тебя за своей спиной? Впрочем, ты знаешь эти закоулки.

— Уриане заметят мое отсутствие. Они же нас не слышат.

— Мы могли бы рискнуть и оставить передатчик, но, думаю, в этом случае он послал бы какой-нибудь сигнал. Нет, лучше мы будем действовать в тишине. Кроме того, в той современности мы будем отсутствовать всего несколько секунд. Как по-твоему, сколько лет этой птице?

— Понятия не имею, — поколебавшись, ответил Корсон. — Для своего вида он уже стар. А в мое время уриане жили дольше, чем люди. Думаю, ему сейчас по крайней мере двести земных лет, может, двести пятьдесят, если их гериатрия шагнула вперед.

— Мы нырнем аварийно, — сказал довольный Веран. — Благодаря этому, они не получат сигналов твоей игрушки.